Присягнувшие Тьме
Шрифт:
Я жестом попросил у Момо еще кофе. Сайд со своими увертками начинал действовать мне на нервы. Чем вежливее он держался, тем яснее было — ему на меня наплевать. Я посмотрел ему прямо в глаза, лучшая стратегия — это отсутствие всякой стратегии, игра в открытую.
— Послушай меня, Сайд. Люк — мой лучший друг, понятно?
Сайд молчал, медленно размешивая сахар в чашке.
— Никто не знает, почему случилось это… несчастье. А я особенно. Вот я и хочу понять, почему он так поступил, что было у него на уме,
— На все сто, капитан.
— Он в одиночку разрабатывал дело Ларфауи, и, по-видимому, оно его увлекало. Лично я думаю, что он что-то раскопал в этой помойке. Что-то, что привело его к депрессии. Поэтому пошевели мозгами и дай мне след!
Я почти кричал, затем зашелся кашлем и сразу успокоился. Сайд опять невозмутимо повторил:
— Я ничего не знаю об этом деле.
— У Ларфауи не было стычек с другими поставщиками?
— Никогда о таком не слышал.
— А с хозяевами кафе? Может, кто-нибудь сильно ему задолжал и захотел отомстить?
— У нас так не делается, вы же прекрасно знаете.
Сайд был прав, Ларфауи убит профессионалом. Никогда хозяин забегаловки не станет нанимать киллера.
— Ларфауи был не только поставщиком спиртного. Он еще торговал наркотиками.
— Здесь я вам ничем не могу помочь. Мы не имеем дела с наркотой.
Я подошел с другой стороны:
— Когда Люк говорил с вами, у него уже были какие-нибудь идеи насчет этого убийства?
— Трудно сказать.
— А ты подумай.
Он снова отвел взгляд в сторону, изображая задумчивость, потом проговорил:
— Он приходил два раза. Первый раз в сентябре, как раз когда пришили Ларфауи. Потом еще раз в начале этого месяца. Выглядел совсем потерянным.
— Только не говори, что он тебе изливал душу.
— Пять рюмок водки меньше чем за полчаса тоже своего рода исповедь.
У Люка всегда была склонность к спиртному. Меня не удивило, что в последнее время он часто прикладывался к бутылке.
Сайд наклонился ко мне. По-прежнему опираясь локтями о стойку, он оказался от меня всего в нескольких сантиметрах и в свою очередь отбросил всякую стратегию:
— Я вам вот что скажу, в деле Мессина вы можете продвинуться дальше капитана.
— Почему это?
— Потому что вы истинно верующий.
— Люк тоже христианин.
— Нет, он отдалился от веры. Он уже не соблюдал правила.
Я глотнул кофе и почувствовал, что обжег желудок.
— Что ты имеешь в виду?
— Ларфауи тоже был очень религиозным.
— И что?
— Подумайте о том вечере, когда произошло убийство.
— Восьмое сентября.
— Какой это был день недели?
— Понятия не имею.
— Суббота. А что мусульманин делает по субботам?
Я подумал, но так и не понял, к чему он клонит. Сайд продолжал:
— Он гуляет. После молитв в пятницу истинно
— Ты хочешь сказать, что Ларфауи в тот вечер был не один?
— У Ларфауи были свои маленькие радости. Его семья в Алжире.
— У него была любовница?
— Ну, не любовница. Так… цыпочки…
Теперь картина сложилась окончательно. Ларфауи был убит у себя в доме примерно в 23 часа. По всему выходило, что он был не один. Но никто ни разу не упомянул о свидетеле или о втором теле. Значит, женщине удалось скрыться и она все видела.
— А эта женщина, ты ее знаешь?
— Нет.
— Не вздумай со мной хитрить!
— Вы можете мне верить, — улыбнулся он. — У вас есть возможность ее разыскать.
Я вспомнил свой опыт работы в Отделе по борьбе с проституцией. Мне были известны все злачные места. Но искать проститутку, не зная вкусов ее клиента, — все равно что искать пулю после атаки «Хизбаллаха».
— А что ему нравилось?
— Ищите, капитан. Я за вас не беспокоюсь.
У меня в голове вертелось и никак не могло оформиться смутное воспоминание.
— Ты об этом говорил Люку?
— Нет. Он искал мотивы, а не обстоятельства. Похоже, он считал это сведением счетов. Есть одна проблема… — Сайд замялся. — Проблема, которая может исходить от вас. Нечто внутреннее…
— Он что, сам тебе это сказал?
— Он ничего не говорил, но очень нервничал. По-настоящему нервничал.
Вновь мелькнула мысль о коррупции. Я поднялся:
— К вам могут прийти парни. Из Конторы.
— «Быки»?
— Не говори им ничего.
— Не пойман — не вор, как говорят во Франции!
Я направился к стеклянной двери. Пивная постепенно наполнялась — настал час аперитива. Я обернулся к Сайду:
— Последний вопрос: Ларфауи не был замешан в делах с сатанистами?
— С кем?!
— Людьми, которые поклоняются дьяволу.
Кабил рассмеялся своим легким смехом:
— Мы оставили своих демонов дома.
— А какие у вас демоны?
— Джинны — духи пустыни.
— Ларфауи этим интересовался?
— Здесь никто не интересуется джиннами. Они не пересекли границы, капитан. К счастью для Саркози.
16
Я зашел еще к двум хозяевам баров и одному хозяину пивной, который был в дружбе с Ларфауи, но больше ничего не узнал. Ни об убийстве кабила, ни о его предполагаемой подружке. Пора было в китайскую закусочную за своей порцией риса, а затем — в Институт судебной медицины, где я отдал Свендсену пленки, которые забрал у Люка, — я хотел знать, какие конкретно мозговые нарушения на них отображены. И наконец, я поехал в Контору.
Только я сел за стол, как зазвонил служебный телефон. Звонил Фуко, взвинченный до крайности: