Притворщик

Брэдли Селеста

Нелли Берт? Саймон тут же вспомнил, что так зовут служанку Агаты. По крайней мере у этой ненормальной хватило здравого смысла, чтобы назваться вымышленным именем.

И все же она очень сильно рисковала. В зале присутствовали некоторые из тех мужчин, с которыми она не раз ужинала, танцевала, и наверняка кто-нибудь из них запомнил ее.

Саймон протиснулся сквозь толпу поближе к столу. Высокий рост позволил ему без особого труда видеть все происходящее.

За столом накрашенная, одетая в вызывающе открытое шелковое платье дама флиртовала с тридцатью

мужчинами одновременно, и Саймону оставалось лишь подождать, когда она поднимет взгляд.

Вот она наклонилась к игроку, который выигрывал, улыбнулась ему и небрежно провела краем колоды вдоль горла.

Мужчина чуть не упал лицом на ее великолепный бюст, с которого давно не спускал похотливого взгляда, и Саймон с трудом подавил желание стукнуть наглеца по затылку. В то же время он заметил, как Агата вытащила карту снизу колоды.

Ну конечно, она жульничала! Странно, что это его не удивило.

Тут она заметила его и едва заметно вздрогнула. Хотя под слоем грима было трудно что-нибудь разглядеть, но Саймону показалось, что Агата побледнела. Что ж, ей есть чего опасаться, потому что такой холодной ярости он, кажется, не испытывал никогда в жизни.

И тут она самым бессовестным образом подмигнула ему, после чего продолжила игру.

– Ага, сэр! – негромко воскликнул, останавливаясь рядом с ним, Джекем. – Вижу, вы оценили наше новое сокровище… Не желаете ли сыграть?

Джекем вел себя очень осторожно, он еще никогда не видел, чтобы Саймон выходил в игорный зал, и, судя по всему, не знал, как следует отнестись к этому.

– Меня зовут Этельберт Эпплкуист, старина, – с нарочитой медлительностью произнес Саймон, не спуская глаз с Агаты. – А она забавная. Где ты ее нашел?

– Сама пришла днем, сразу же после… то есть почти в одно время с нашим благодетелем. Швейцар пришел ко мне и сказал, что она может предложить нам готовый номер.

Черт возьми, он снова недооценил ее. Как видно, это она следила за ним.

– А что леди делала в твоем офисе? – стараясь говорить по возможности тихо, спросил Саймон.

– Один игрок согнул карту, и она ходила туда за свежей колодой карт.

На этот раз Саймон даже не мог отчитать Джекема за легковерие, потому что сам не раз подпадал под чары Агаты.

Джекем продолжал смотреть на новую диву с дурацкой улыбкой, как будто не мог решить, то ли погладить ее по головке, то ли снять на ночь. Итак, все они стали жертвами ее обаяния – Джекем, Стаббс, Курт…

Саймону очень хотелось выволочь плутовку из клуба за волосы и сбросить в реку, но его люди, наверное, повесили бы его раньше, чем он успеет это сделать.

Ладно. Армия защитников не всегда будет рядом с ней. Рано или поздно они останутся один на один, и тогда…

Тогда он заставит ее пожалеть об этом маленьком приключении.

После того как Саймон подошел к ее столу, время то медленно тянулось, то пролетало незаметно. Выражение его лица было почти устрашающим, пока она не решила, что он просто поддразнивает ее; по крайней мере,

она надеялась, что это так. Да и с чего бы ему на нее злиться: она всего-навсего выслеживала его и преуспела в этом.

Слишком поздно она вспомнила, как однажды, много лет назад, отреагировал на слежку Джейми. Она следовала за ним до его тайного убежища в кроне огромного дерева у ручья, однако, когда она, хихикая и поддразнивая его, обнаружила себя, он пришел в ярость и злился на нее несколько недель.

Видимо, главная привлекательность секретного убежища заключается именно в секретности, но вся его прелесть исчезает, если о нем знает кто-нибудь еще и тебя в любое время можно найти там.

То же самое было и с руинами, которые навсегда потеряли для нее свою привлекательность, потому что там побывал Реджинальд.

Однако Саймон не ребенок, и это не тайный замок. Сюда ежедневно приходит множество людей. Едва ли такое место можно считать тайным убежищем.

Или она не права?

Наконец зал покинули последние игроки, и Джекем принялся радостно подсчитывать выручку заведения. Очевидно, честно заработанные деньги не доставляли ему такого удовольствия, как то, что добыто путем жульничества.

Агата чувствовала себя измотанной донельзя. От постоянной улыбки у нее болели мышцы лица, а косточки корсета, этого орудия пыток, в которое зашнуровал ее Баттон, глубоко врезались в тело. Ей очень хотелось уйти, но Джекем сказал, что с ней желает поговорить главный босс.

Ну что ж, она тоже хотела бы с ним поговорить.

Агата подошла к сцене. Стаббс уже успел описать ей, как выглядит номер со змеей, и теперь она могла представить себе полуодетую женщину, танцующую с гигантским удавом, обвивающим ее протянутые руки словно живая гирлянда. Интересно, смогла бы она сделать такое?

Агата задумалась, постукивая пальцем по губам, и в это время к ней подошел Саймон.

Быстро взглянув на него через плечо, она вновь повернулась к сцене.

– Думаю, змея была очень большая…

– О да, – спокойно согласился Саймон. – Не менее десяти футов длиной. Бедная женщина с трудом ее поднимала. – Он улыбнулся, словно вспомнив что-то, и Агате захотелось как следует стукнуть его. – Там было на что посмотреть.

– А вот мне не довелось увидеть этот номер. – Агата почувствовала, что начинает злиться, и постаралась взять себя в руки.

– Да, это зрелище было почти таким же захватывающим, как и то, которое ты устроила сегодня. Скажи, тебе ни разу не приходило в голову, что тебя могут опознать как вдову Эпплкуист?

– Даже тебе это удалось с трудом, хотя ты видел значительно большую часть меня, чем они. – Агата высоко вскинула подбородок. – Зато я теперь знаю, что у тебя есть еще секрет.

– Признаю, ты очень хорошо ведешь наружное наблюдение.

– Ах, Саймон, неужели ты всерьез думал, что смена плаща тебе поможет? Этот трюк никому не удавалось проделать со мной с тех пор, как мне исполнилось шесть лет. Я знаю, что следить надо за человеком, а не за одеждой.