Притворство с привилегиями

Голд Лили

— Ты хорошо выглядишь, — растягивая слова, произношу я.

Люк поднимает на меня взгляд, серые глаза слегка щурятся, когда он улыбается.

— Лейла. Не знал, что ты придешь сегодня, милая. — Он закрывает маркер и смотрит на себя сверху вниз. — Э-э, спасибо. Зак заставил меня купить эти брюки.

— В них его задница выглядит привлекательно! — кричит Зак из кухни.

— Действительно, мистер Мартинс? — Я вешаю свою куртку на вешалку. — Как интересно.

Лицо Люка слегка темнеет.

— Я же просил тебя не называть меня так.

— Извините, сэр. Сила привычки.

—

Я учил тебя недостаточно долго, чтобы это вошло в чертову привычку, — ворчит он, и я невольно смеюсь.

Люк — в прошлом мой учитель английского в десятом классе. Когда мне было шестнадцать, я ходила на его занятия три раза в неделю, чтобы учить Шекспира и читать «О мышах и людях»¹⁰. Как и все другие девочки в школе, я была по уши влюблена в него. У меня чуть не случился сердечный приступ, когда я переехала в этот многоквартирный дом три года назад и обнаружила его стоящим в вестибюле и просматривающим свою почту. Сначала он меня не узнал — когда я сказала ему, что он будет жить напротив одного из своих бывших студентов, он пришел в откровенный ужас.

Что делает общение с ним еще более забавным. Я пересекаю комнату и плюхаюсь рядом с ним на диван, бросая свою сумку на пол.

— Хорошо проводите вечер, сэр?

Он бросает на меня раздраженный взгляд, и я улыбаюсь, закидывая ноги на кофейный столик. Он быстро окидывает взглядом мои ноги в сетчатых колготках, затем прочищает горло.

— У меня был неплохой вечер, — медленно произносит он. — Я отредактировал бонусный выпуск подкаста, затем подписывал постеры, пока в маркерах не закончились чернила. — Он берет с кофейного столика маленькую кремовую открытку. — Моя бывшая прислала мне еще одно свадебное приглашение, — сухо добавляет он. — Это уже пятое. Думаю, она заметила, что я игнорирую ее звонки.

Я тянусь к приглашению, прищурившись в попытках разглядеть витиеватый рельефный шрифт.

ПОЖАЛУЙСТА, ПРИСОЕДИНЯЙТЕСЬ К ЭМИ ДЖОНС И РОБУ ТРЭНУ, КОГДА МЫ СВЯЖЕМ СЕБЯ УЗАМИ БРАКА!

5 АПРЕЛЯ, ЛАВРОВАЯ РОЩА

Я корчу гримасу, поскольку помню его бывшую жену по старшей школе. Она была директрисой в то время, когда Люк учил меня. И она была настоящей стервой.

— Фу. Почему вообще она хочет, чтобы ты там был? — Я бросаю приглашение Люку на колени и откидываю голову на диванные подушки. Все кружится. — Тебе следует сжечь его.

— Вообще-то, я просто планировал отправить его на переработку. — Он хмурится, глядя на меня. — Ты в порядке? Что Зак с тобой сделал?

— Хм? — Я позволяю своим глазам наполовину закрыться. — Ничего.

— Ты сильно раскраснелась. — Он протягивает руку и касается моей щеки, и я бессознательно поворачиваюсь к его ладони. От него восхитительно пахнет. Эрл Греем и старыми книгами. Я хочу уткнуться в него носом, как в кресло.

Он отдергивает руку, будто обжегся.

— И… еле на ногах стоишь. Ты что, пила?

Я потягиваюсь и зеваю.

— Ага.

Он хмурится еще сильнее.

— Просто ради забавы? Или что-то не так?

Прежде чем я успеваю ответить, открывается дверь.

— Я правильно расслышал? — низкий голос растягивает слова. — Лейла Томпсон пьяна?

Я поднимаю взгляд. Последний

обитатель квартиры 6В, Джошуа Трэн, стоит в дверях своей спальни, глядя на меня прищуренными глазами. Я злобно смотрю на него в ответ, хотя, от поворота головы у меня болит шея.

Этот парень высокий. Ростом примерно шесть футов пять дюймов¹¹, он выше Зака. У него густые черные волосы, острые черты лица и холодный, отстраненный взгляд. Он самый тихий в команде; в отличие от Зака, он не врывается в комнату и громко объявляет о своем присутствии — он прокрадывается, словно черная пантера, и оглядывает всех осуждающим взглядом.

Этим он сейчас и занимается.

Джош прислоняется к дверному проему.

— Сегодня же вечер свиданий, да? — говорит он. — Разве ты не должна сейчас быть с каким-нибудь богатым менеджером хедж-фонда¹²? Какое оно там уже по счету? Свидание № 120?

— Отслеживаешь, не так ли? — спрашиваю я, протирая глаза. Мои руки становятся черными от макияжа. Отстой. — Боже, Джош. Некоторые могли бы подумать, что ты хочешь со мной встречаться.

— Я предпочел бы отбелить собственное лицо кислотой, — говорит он непринужденно, пристально разглядывая меня. У Джошуа самые темные глаза, которые я когда-либо видела. Они практически черные и почти пугающе насыщенные. Прямо сейчас они сканируют меня, словно лазеры, цепляясь за мое короткое платье и высокие каблуки.

Я беру свадебное приглашение и швыряю его в него.

— Скажи своему брату, что жениться на бывшей Люка — странно.

— Я пытался. К сожалению, он влюблен в нее. Ты сильно краснеешь, когда пьешь.

— Отвали. — Я снова закрываю глаза. — Оставь меня в покое. Я здесь только за сыром.

Повисает пауза, пока я устраиваюсь поудобнее на диванных подушках. Затем чьи-то руки обхватывают мои лодыжки, и я подпрыгиваю, распахивая глаза. Джош пересек комнату и опустился передо мной на колени, притянув мои ноги к себе.

— Сними их, — хрипло говорит он. — Они выглядят так, будто причиняют боль. — Он проводит пальцами по пряжке моего ботинка на каблуке. — Я никогда не видел, чтобы ты пила больше одного бокала.

— Ненавижу быть пьяной, — бормочу я, покачивая перед ним ногами. — Не хочу шевелиться. Сними сам.

Он находит молнию и тянет ее вниз, освобождая мою ногу. Его большой палец проходит по подъему стопы, и я практически вжимаюсь в диван. Его губа приподнимается. Он снимает с меня второй ботинок и аккуратно ставит их оба рядом с диваном.

— Если тебе не нравится пить, — медленно произносит он, — тогда почему ты пьяна?

Я моргаю, думая об этом.

— Не знаю. Думаю, мне… грустно?

Через двух мужчин словно проходит волна. В одну минуту они чувствуют себя непринужденно, а в следующую уже смотрят на меня с беспокойством на лицах.

Отстой.

Глава 4

Зак

— Иисусе, — громко произносит Лейла, когда молчание затягивается слишком надолго. — Я сказала, что мне грустно. А не то, что я умираю от неизлечимой болезни.