Притворство с привилегиями

Голд Лили

— Лейла…

— Эл, вернись, — говорит Джош, протирая глаза. — Дерьмо. Я не хотел тебя расстраивать.

Она качает головой.

— Я не расстроена, — бормочет она. — Я, эм… просто… Извините.

Не говоря больше ни слова, она выходит в коридор и позволяет двери захлопнуться за собой. Ругаясь себе под нос, Джош шагает ей вслед, но Люк останавливает его.

— Отпусти ее, — говорит он. — Она и так достаточно смущена. Дай ей отоспаться.

— Я довел ее до слез, —

говорит Джош со страдальческим видом.

Я вздыхаю, откидываюсь на спинку дивана и беру ее тарелку.

— Она, черт возьми, возненавидит себя утром, — бормочу я, зачерпывая немного макарон. — Безусловно возненавидит.

Глава 5

Лейла

Когда я открываю глаза следующим утром, первое о чем я думаю, это: «дерьмо, как тут ярко».

Обычно я просыпаюсь, когда еще темно. Я встаю и выхожу на утреннюю пробежку задолго до восхода солнца.

Я стону и переворачиваюсь на другой бок. Я чувствую себя отстойно. В глаза словно песка насыпали. А голова нещадно трещит. Такое чувство, будто из моего рта высосали всю слюну одним из тех аппаратов для удаления слюны, которыми пользуются стоматологи. Все, чего я хочу, — это снова заснуть, но, судя по свету, пробивающемуся сквозь мои полуоткрытые жалюзи, мне пора вставать. Похлопав по прикроватному столику, я выдергиваю из телефона зарядку и, прищурившись, смотрю на время.

Затем моргаю. Протираю глаза. И щурюсь еще немного.

Сейчас одиннадцать сорок пять.

— Дерьмо, — бормочу я, скатываясь с кровати. Моя нога запутывается в проводах, и я спотыкаюсь, хватаясь за комод прямо перед тем, как упасть. Я чувствую себя так, словно нахожусь в тумане, безуспешно пытаясь скоординировать движения, но, не обращая на это внимания, ковыляю к своему столу и лихорадочно просматриваю повестку дня. Мои глаза пробегают по аккуратно раскрашенным записям, сердце бешено колотится в груди, пока я изучаю каждую из них. Наконец, мои плечи опускаются от облегчения.

Слава Богу. Сегодня мое утро свободно. Однако остальная часть дня наполнена делами. В час у меня телефонный разговор с поставщиком; в два — двухчасовая встреча с производителями, целью которой является проверка готовности моей предстоящей летней линейки. После этого у меня запланировано три часа бумажной работы, короткий перерыв на ужин, и созвон с блогером в семь часов, дабы обсудить ее расценки на рекламный пост.

Но сейчас все в порядке.

Я снова проверяю время на телефоне — и хмурюсь. Куча уведомлений о сообщениях. Я пролистываю их вспотевшими пальцами. Все они от парней.

Зак: Эй, Эл, ты проснулась?

Зак: теперь ты нас игнорируешь?

Зак: *сердитый эмодзи*

Зак: Знаю, ты наверняка волнуешься из-за прошлой ночи, но не накручивай себя,

малышка. Ты не должна смущаться

Джош: Я оставил немного обезболивающих в твоем шкафчике в ванной, когда недавно был у тебя. Приходи, если хочешь сока или чего-нибудь еще

Люк: Надеюсь, сегодня ты чувствуешь себя лучше, милая. Пей много воды и старайся относиться к произошедшему спокойно. Наша дверь всегда открыта, если тебе нужно поговорить.

Я в ужасе смотрю на сообщения. О чем они говорят? Зачем мне с ними разговаривать?

И тут воспоминания о прошлой ночи обрушиваются на меня, как грузовик.

Внезапно я все вспоминаю. Я вспоминаю то ужасное свидание с Майком. Я вспоминаю, как Зак нашел меня в ресторане, утешил и угостил мохито. Я вспоминаю, как ввалилась в квартиру парней, съела огромную тарелку макарон с сыром и разрыдалась.

О, Боже. Я рассказала им обо всех провальных свиданиях. Я показала им свой дурацкий десятилетний план.

Думаю, я предложила им деньги, чтобы они встречались со мной.

— Отстой, — стону я, бросая телефон на кровать и ковыляя в свою маленькую ванную. В зеркале я оцениваю ущерб.

Я в ужасном состоянии. Мои обесцвеченные платиновые волосы растрепались и спадают до подбородка запутанными прядями. На мне все еще серебристое платье и сетчатые колготки, в которых я была вчера на свидании. Мои бледно-зеленые глаза припухли, вокруг низ размазалась тушь, а на щеке отпечатки губной помады.

Чертыхаясь, я открываю кран с холодной водой, зачерпываю две пригоршни воды и плещу ее на лицо, методично смывая с кожи высохшие слезы и косметику. Смущение прожигает меня насквозь. Что, черт возьми, со мной не так? Зачем я так много выпила прошлой ночью? Почему просто не вернулась домой, не посмотрела телевизор и не легла спать, вместо того чтобы предаваться жалости к себе, как полная неудачница?

А теперь я опаздываю. Обычно, к этому времени я уже позанималась, ответила на электронные письма, приняла звонки, распланировала свой день, приготовила и съела завтрак, выполнила несколько задач –

Тревога сжимает мои внутренности, и тошнота подступает к горлу. Я хватаюсь за фарфоровые края раковины и заставляю себя сделать несколько глубоких вдохов.

Все в порядке. Я в порядке. Я не пропустила ни одной встречи. Я никуда не опаздываю. День идет не по плану, но все в порядке.

Да, в порядке.

Вот почему я не люблю пить. Алкоголь слишком сильно нарушает мой распорядок дня. А без распорядка моя жизнь превращается в жуткий, просто ужасный бардак.

Взяв себя в руки, я чищу зубы, сплевываю, а затем, пошатываясь, возвращаюсь в спальню и с тоской смотрю на смятую постель. Я просто хочу забраться под одеяло, заказать какой-нибудь завтрак и провести остаток дня, смотря повторы шоу «Проект Подиум¹⁴» и борясь с похмельем.