Притяжение Андроникова
Шрифт:
Однако последние разыскания всё-таки подтверждают версию И. Л. Андроникова. Говоря об оружии горцев, один из современников М. Ю. Лермонтова (В. А. Бельгард) вспоминал: «…наше оружие было ужасно плохо. Это были гладкоствольные кремневые ружья, которыми стрелять далее чем на сто шагов было бесполезно, между тем горцы были вооружены винтовками, бившими более чем вдвое дальше» [36] . Ясно, что горцы могли получать оружие иностранного производства только контрабандным путём. В связи с этим интересно вспомнить эпизод из мистификации П. П. Вяземского «М. Ю. Лермонтов и госпожа Адель Оммер де Гелль в 1840 году», где он описывает встречу супругов Оммер де Гелль с Тейтбу де Мариньи в Крыму осенью 1840 года. В этом отрывке Вяземский прямо говорит о том, что Тейтбу де Мариньи доставлял на своей яхте оружие горцам. От лица Адель Оммер де Гелль он сообщает: «…в ночь перевезли на яхту четырнадцать ящиков с двумястами карабинов, разной мелочью для подарков, порохом, моими туалетами и двумя горными пушками, всё это под печатями английского консульства… Мне ужасно жаль поэта. Ему несдобровать. А я целый день везу пушки его врагам. Если одна из них убьёт его, – я тут же сойду с ума…» [37]
36
Бельгард
37
Вяземский П. П. Лермонтов и госпожа Оммер де Гелль в 1840 году // Русский Архив. 1887. № 9. С. 129–142.
Подтверждение случаев контрабандного провоза оружия для горцев Кавказа мы находим и в исторических источниках. В настоящее время испытывает всплеск источниковедческая работа историков Кавказа. Некоторые из источников, не так давно переведённые с западноевропейских языков, содержат подобные свидетельства. Так, например, торговый корабль, отправленный в 40-х годах XIX века английским купцом Беллом, на борту которого везли черкесам соль, был арестован у Суджук-кале (ныне Новороссийск). На борту его находился брат судовладельца мистер Джемс Станислав Белл, работавший на разведку. Арест и конфискация этого судна вызвали самый настоящий международный скандал. Дж. Белл был выслан из России. Это, однако, его нисколько не смутило, и он на следующий год вновь предпринимает столь опасное путешествие. В этот раз он вез черкесам не «безобидную» соль, а полные трюмы первоклассного оружия и пороха.
Таким образом, говоря об Ираклии Луарсабовиче как о многогранно одарённом человеке, мы должны подчеркнуть именно глубоко научный подход в его исследованиях. И мы, сегодняшние исследователи-кавказоведы, лермонтоведы, являемся не только продолжателями его идей, но и в определенном смысле его учениками.
Ещё один сюжет, которого бы хотелось коснуться в данной статье, – «загадка Н. Ф. И.», разгаданная И. Л. Андрониковым, и история музея «Домик Лермонтова» в Пятигорске.
Вспомним о том, что широчайшей популярности И. Л. Андроникова способствовали его блестящий дар автора и исполнителя устных рассказов, среди которых одно из первых мест принадлежит миниатюре «Загадка Н. Ф. И.» – истории разгадки инициалов героини юношеских стихов поэта. Первым предположение о том, что адресатом цикла лермонтовских стихов, подписанных загадочными инициалами «Н. Ф. И.», является дочь драматурга XIX века Ф. Ф. Иванова – Наталья Федоровна Иванова – допустил литературовед В. В. Каллаш [38] . Но фактическое обоснование этой гипотезы было сделано именно И. Л. Андрониковым. Начало исследования этой проблемы Ираклием Луарсабовичем относится к середине 1930-х годов, когда в «Трудах Тифлисского государственного университета» он поместил статью «К биографии Лермонтова» [39] , послужившую основой для последующих работ на эту тему. В 1938 году в журнале «Пионер» (№ 2) впервые появился его рассказ «Загадка Н. Ф. И.», который в переработанном виде был напечатан в книге «Рассказы литературоведа» [40] , затем последовала публикация «Лермонтов и Н. Ф. И.» [41]
38
Лермонтов М. Ю. Полн. собр. соч.: В 6 т. Т. I. М., 1914. С. 272.
39
Андроникашвили И. К биографии М. Ю.Лермонтова // Труды Тифлисского государственного университета. 1936. Т 1. С. 200–214.
40
Андроников И. Л. Рассказы литературоведа. М., 1962. С. 37–66.
41
Андроников И. Л. Лермонтов. Исследования и находки. М., 1964. С. 117–142.
И. Л. Андроников не только привлек внимание к загадочной героине юношеской лирики поэта. Благодаря его мастерским рассказам, посвященным «Н. Ф. И.», любовная лирика Лермонтова начала 1830-х годов привлекала внимание многомиллионной аудитории. Подлинным открытием в лермонтоведении стало обнаружение Ираклием Луарсабовичем двух стихотворений М. Ю. Лермонтова в альбоме 1870 года, принадлежавшем жене курского губернатора М. Д. Жедринской, в которых поэт впервые раскрывает имя своей таинственной адресатки [42] .
42
Речь идёт о двух стихотворениях М. Ю. Лермонтова 1832 года: «В альбом Н. Ф. Ивановой» и «В альбом Д. Ф. Ивановой». Второе стихотворение было посвящено сестре Натальи Фёдоровны – Дарье Фёдоровне Ивановой.
Настоящей сенсацией явилась публикация Андрониковым в 1940-е годы в его книге, изданной в серии «Библиотека журнала „Огонёк”» (№ 367), портрета Натальи Федоровны Обресковой (урожденной Ивановой) [43] . Первое и единственное на то время изображение открыло облик вдохновительницы поэта. Портрет Натальи Федоровны И. Л. Андроников обнаружил в 1935 году у её внучки, Натальи Сергеевны Маклаковой. Портрет был подписан художником В. Ф. Бинеманом, но не датирован. Правда, следует заметить, что именно такой, как на рисунке, дамой лет тридцати, Лермонтов Наталью Федоровну видеть не мог, он знал юную Наташу Иванову. Было очень желательно найти портрет, где бы Наталья Фёдоровна была запечатлена
43
Андроников И. Л. Загадка Н. Ф. И. М.: Правда, 1948. С. 53.
44
Публикация по поводу портретов сестёр Ивановых была подготовлена И. Г. Тер-Габриэлянц в 1961–1989 годах, работавшей главным хранителем Государственного музея-заповедника М. Ю. Лермонтова в Пятигорске: «Наше наследие» № 72, 2004: nasledie-rus.ru. Статья отличается, на наш взгляд, неоправданно резким, полемичным тоном.
45
Письмо от 2 декабря 1957 года, хранится в фонде Государственного музея-заповедника М. Ю. Лермонтова.
Весной 1959 года музей в Пятигорске выставил в экспозиции свои новые приобретения, в числе которых были и изображения сестер Ивановых. Узнав об этом, Ираклий Луарсабович сразу же заинтересовался этим фактом и 27 апреля 1959 года обратился в музей с письмом: «Дорогие пятигорские друзья! Дорогой Домик! Самоотверженные и уважаемые служители и ревнители лермонтоведения! Во-первых, спасибо за приветы, которые я от вас получил. Во-вторых: примите мои сердечные первомайские приветы и выражение надежды, что в продолжение 1959 года я в Ваших местах побываю и обдумаем, как готовиться к большому юбилею 1964 года. Раньше 1960 года мы за дело не примемся, а в 1963-м должно быть в основном все готово. Засим пусть всегда снисходит прохладный день в зной и жаркий в стужу на Ваше поэтическое убежище! Пусть никакие бури ни в каких нарядах не застают вас ни в ущельях науки, ни на организационных перевалах. Пусть засыпает вас вьюгой похвал и благодарных отзывов и пусть из сожаления человечеству судьба навеки убережет ваш вечный престол от разрушения и праха!
Н. Ф. Иванова. Акварель М. А. Кашинцева. 1834 г. Государственный музей-заповедник М. Ю. Лермонтова в Пятигорске
В заключение позвольте спросить и надеяться на ответ: что за новый портрет Н. Ф. И. экспонируется в вашем музее? Откуда он взялся и чем доказано, что это именно Н. Ф. Иванова? От кого он получен? Все это я спрашиваю после того, как увидел врачей-курортологов, которые были у вас. Если миниатюра у вас та, что в Пушкинском Доме, то это бабушка Маклаковой, только не та, а со стороны Голицыных. Так мне говорила сама Маклакова, когда я впервые был у неё. Тем не менее, старуха и его принесла продавать в Институт Мировой Литературы и продала как бабушку, что вполне соответствует правде. Но покупающие решили, что бабушка у неё была только одна, и купили. Впрочем, ваш ответ разъяснит все вопросы. Поздравляю вас с Праздником и со всеми вариантами портрета: если это Иванова, если это не Иванова (тогда вы её снимите), если это неизвестно кто (тогда вы сумеете выяснить это). Словом – буря приветов моих гремит в этом письме, мятет в душе и льётся из-под литер машинки.
Приветствую вас, вспоминаю чудную конференцию в садике и весь ваш удивительный уголок! Увижу ль вновь?.. Увижу! Пожму руки. И пойдут вопросы и ответы, рассказы и сообщения, гостеприимство и просьбы прибывшего, которого имя вы видите: Ираклий Андроников. 27.IV.1959».
Сомнения Ираклия Луарсабовича, возникшие по поводу двух портретов, поступивших в «Домик Лермонтова», вполне понятны. Но их удалось рассеять с помощью сопроводительных документов, поступивших в музей. Так, коллекционер Л. В. Горнунг прислал в музей свидетельство Натальи Алексеевны Маклаковой (письмо от 19 сентября 1957 года): «Со слов моей матери Натальи Сергеевны Маклаковой, умершей в сентябре 1957 года, я знала, что на двух акварелях Кашинцева изображены сестры, Наталья и Дарья».
С заявлением Натальи Алексеевны согласуется и свидетельство М. Ю. Барановской, работавшей в Отделе графики Государственного исторического музея. В своем письме в Пятигорский музей от 18 июня 1971 года она сообщает, что правнучка «Н. Ф. И.» Наталья Алексеевна Маклакова «в свое время продала два портрета… Горнунгу, а у него для Пятигорска приобрел Пахомов». Сегодня портреты сестёр Ивановых, в своё время столь живо заинтересовавших Ираклия Луарсабовича, опубликованы в издании «Сто шедевров Лермонтовского музея» [46] .
46
Сто шедевров Лермонтовского музея / Составитель Н. Маркелов. Пятигорск, 2004. С. 68–69.
Каждый раз, когда мы, сотрудники «Домика Лермонтова», смотрим на них, мы вспоминаем строки письма И. Л. Анроникова, хранящегося в музее, – свидетельство огромного интереса маститого исследователя к раритетам, хранящимся в Пятигорске. Вспоминается и то, как говорил Ираклий Луарсабович о служителях лермонтовского музея: «последние святые на земле» – так называл он их. Конечно, мы не святые, мы просто люди со своими достоинствами и недостатками, – люди, хранящие светлую память о светлом человеке – Ираклии Луарсабовиче Андроникове.
Английский язык с У. С. Моэмом. Театр
Научно-образовательная:
языкознание
рейтинг книги
