Притяжение I
Шрифт:
– Какое это имеет значение сейчас, – хрипло прошептала я.
Глубокий, долгий, страстный поцелуй отринул все мои сомнения… я желанна таким великолепным мужчиной, как мистер Эллингтон.
– Если я продолжу, – отрываясь от поцелуя, но вновь возвращая мне целительный бальзам своих губ, мистер Эллингтон пытался обуздать сжигающую его похоть. – Ты будешь… жалеть…
– Никогда…
Не в силах оторваться друг от друга мы целовались, растворяясь в объятиях, сплетении рук, нежности языков. Миг растянулся до масштабов вечности, вырвав нас из реальности и подарив мир, в котором нет времени. Только бесконечно
– Я… хочу… тебя…, – прерывая поцелуи для слов, прохрипел он.
– Пожалуйста, – я изнывала в его объятиях, извиваясь как змея, умоляя овладеть мною. Мне было плевать, кто и что подумает. Да и кто узнает? Здесь и сейчас были только он и я, и мы хотели друг друга. Только это имело значение.
Обхватив мое лицо ладонями, он прижался к моему лбу, только чтобы держать наши губы на расстоянии, ведь мы не могли насытиться страстью и негой, искрившими между нами.
– Амелия, если мы сделаем это… пути назад не будет…
– Плевать, – я отчаянно пыталась вернуть утраченные позиции, вернуть такой нужный, такой целительный поцелуй.
– А мне нет, – казалось, к нему вернулось самообладание. В такие моменты полной решимости он был непреклонен, и спорить с ним бесполезно. Я вдруг почувствовала себя ужасно неловко: с задранной юбкой, оторванными пуговицами на блузке, растрепанными волосами… Он же выглядел великолепно даже после страстной атаки со стороны своей незадачливой подчиненной.
– В таком случае, – разочарованно и слегка обиженно резюмировала я, – мне лучше вернуться на соседнее сиденье.
Без его помощи я бы в жизни в узкой юбке-карандаш и на шпильках не перелезла бы с его колен на пассажирское кресло.
На прощание, прижав меня к себе и пленительно вдохнув аромат моих волос, он поцеловал меня в висок и поправил распахнувшийся ворот блузки. На пассажирском сиденье я оказалась также неожиданно, как и на его коленях. Стало холодно, неуютно, одиноко… даже больше, чем стыдно и обидно. Меня отвергли. Но почему, ведь он хотел этого не меньше, чем я? и если разум говорил «нет», то тело не намекало, оно кричало «да, да и еще раз да!». Тем не менее, он обуздал страсть и оттолкнул меня.
Окно пассажирской двери атаковали ледяные колкие капли дождя. Захотелось подставить разгоряченное лицо под небесные слезы, чтобы скрыть собственные. Если не смыть ими позор, то хотя бы охладить пыл…
– Посмотри на меня.
Я была не в силах сделать это. Слишком сильны стыд и обида.
– Амелия.
Нет. Я не могу.
Мягкий рык мотора и в полной тишине мы умчались вдаль. Он вдавил педаль акселератора до упора, видимо, стремясь заставить меня посмотреть на него, но это бесполезные попытки. Я доверяла ему. Доверяла полностью, абсолютно, доверяла так, что желай он меня убить – мог бы это сделать, и я не стала бы противиться.
Никогда не видела мистера Эллингтона злым или сердитым. Бесконечно открытый человек со смешинками в карих глазах, но сейчас в них были только тревога и… отчаяние?
Мы стояли около моего подъезда уже десять минут, и никто не решался первым начать разговор. Время близилось к двум часам ночи. Несмотря на обиду и досаду, я не хотела прощаться с ним, ведь знала, завтра, когда взойдет солнце, все это – уйдет,
Наконец, не выдержав, он вышел из машины и открыл мою дверь, помогая мне подняться и выбраться из низкого автомобиля.
– Спасибо, – сухо процедила я, избегая его взгляда. Но это стало невозможным, когда я оказалась в его стальных объятиях, а властные пальцы подняли мой подбородок прямо навстречу двум карим звездам.
– Смотри на меня. Всегда, – какое-то странное, неведомое мне откровение, словно в этих словах заложен больший смысл. – Осуждай, ненавидь, люби, презирай, но смотри на меня, прямо в глаза. Как всегда это делала…
Мне стало страшно. Что он имеет в виду? Люби. Могу ли я полюбить такого, как мистер Эллингтон? Слишком невероятно, чтобы быть правдой.
– И не забудь питаться, Амелия, – пальцы скользнули с подбородка вниз по шее и вверх, к щеке. Благородный, но долгий поцелуй, и он оставил меня одну. Прекрасный, сильный, спокойный, бесконечно добрый и надежный мистер Эллингтон оставил меня одну, наедине с неутоленной похотью и голодным желудком. И что мне с этим делать?
* * *
Проснулась я совершенно разбитая, хотя и намеревалась крепко выспаться. Яркие лучи весеннего солнца ослепляли, а ведь я не открывала штор… На меня грозно уставились две аквамариновых точки чьих-то глаз. Громко взвизгнув, я уставилась на Одри, пытаясь понять, кто я, кто она и что происходит.
– Ну, ты мать даешь, – усмехнулась Одри. – Вставай, на работу опоздаешь!
– У меня сегодня выходной. А точнее – отсыпной, – я закрыла голову подушкой и намеревалась использовать появившееся время по целевому назначению.
– У тебя? Выходной? – недоверчиво протянула Одри, стаскивая с меня одеяло. – Не пытайся меня обмануть, знаю я твои уловки.
– У меня правда выходной, самый настоящий!
– Неважно, – отмахнулась она. – Вставай или я сама открою твой подарок.
– Какой подарок? – я с любопытством выглянула из-под подушки. Единственное, что я люблю больше, чем поспать – это подарки и сюрпризы.
– Вот если встанешь – сама увидишь. Я же его не открывала. Только карточку прочла, которая в цветах была, – она невинно закатила глаза и покружилась по комнате. Меня забавляло игривое настроение Одри, сразу хотелось жить и верить в любовь.
– Все, уговорила, встаю.
Я размашисто потянулась на кровати и, согнав Люсиль – мою белоснежную красавицу кошку, скатилась кубарем с постели.
Кто придумал столь изощренную пытку – утренний подъем? Усиленно зевая и показывая всем видом, что я жутко недовольна ранним вставанием (девять утра в выходной – рано, учитывая, что выходных за последние пять лет у меня не было), поплелась в прихожую. Квартира, в которой мы с Одри жили, была устроена по типу студии. Прихожая плавно переходила в гостиную и кухню. Нам это нравилось и, пожалуй, именно потому в свое время мы и купили эту квартиру. Казалось бы, странно покупать квартиру вместе с подругой, но мы дружили с самого детства, и нам хотелось иметь большое комфортное жилье, а для этого необходим достаточно большой капитал, который можно собрать только совместно. Спасибо родителям, трем работам и кредитам.