Привет эпохе
Шрифт:
– Сроки сжатые, – предупредила редактор Инна Гузаирова. – Всего неделя, больше ждать не могу. Успеете?
– Зачем мне неделя? Сегодня ночью напишу, завтра с утра привезу.
Она глянула на меня подозрительно: «Что-то я среди авторов нашей студии вас не помню. Вы разве сценарии уже писали? Ах, нет! Так с чего же вы взяли, что телевизионный сценарий можно за одну ночь написать?
Редактором Инна оказалась строгим, взыскательным и вкусом обладала отменным. Так что мне повезло. Нянькалась она со мной-несмышленышем в сценарном деле бережно и без раздражения. Через три недели моя первая в жизни телевизионная передача была готова к эфиру. Никаких записей
Я погулял до ближайшего бара, употребил коньячку и, расслабленный крепким напитком и сорокаградусной жарой, вернулся в студию.
– Расслабился? – спросила Гузаирова.
– Угу, – промычал я, стараясь не дышать в ее сторону.
– Да, вот еще что. Чуть не забыла тебя предупредить. Все новички грешат тем,что пытаются из студии подать своим родным или знакомым какой-нибудь знак, специально для них предназначенный. Не вздумай этого делать. Передачи оцениваются по пятибалльной системе. За такие вот
Знаки в эфире худсовет один балл сразу снимает. Ну, с Богом, – напутствовала Инна.
Передача шла, как по маслу. Я не испытывал никакого страха перед красным глазком телекамеры и, как потом сказали, вел себя вполне естественно, а для новичка, так просто отлично. Мешало мне одно. В студию муха откуда-то залетела. Эта паразитка мало того, что несносно и противно жужжала, она еще все время летала миом моего лица, раздражая меня безмерно, хотя я старался и не обращать на нее внимания.. Потом муха обнаглела вовсе и уселась мне прямо на щеку. Это было уже выше моих сил, я взмахнул рукой, пытаясь поймать нахалку, но только спугнул ее. Когда передача закончилась, первой в студии ворвалась Инна. Она поблагодарила всех участников, мило с ними попрощалась, каждого чмокнув в щечку, а на меня накинулась с упреками:
– Я ж тебя предупреждала, никаких знаков. Мы уже на чистую «пятерку» шли, и вдруг ты руками размахался…
– Да ничего я не махал, – перебил я Инну. – У вас в студии муха летала. Села мне на морду и жужжит. Что мне делать оставалось, я ее и смахнул.
История моего дурацкого теледебюта обошла всю студию, вызывая всеобщий хохот, веселье и различные творческие комментарии. С тех пор, когда я подавал заявку на сценарий очередной программы, кто-нибудь непременно да спрашивал: «Это какой Якубов? Который мух ловит?» Тем ни менее, с легкой руки Инны Гузаировы телевизионные и киносценарии пишу я и по сей день.
КОСМИЧЕСКИЕ ТАЙНЫ
Группу журналистов узбекских республиканских изданий пригласил чрезвычайный и полномочный посол Монголии в СССР. Был он деловит и потому краток:
– Сегодня в жизни наших стран произошло важное событие. Принято решение о полете на околоземную орбиту международного космического экипажа в составе летчика-космонавта СССР Владимира Джанибекова и монгольского космонавта, имя которого я пока назвать не могу. Однако в этом пакете, – и посол показал внушительных размеров засургученный конверт, – содержится полная биография нашего земляка. Как только поступит официальное сообщение о запуске космического корабля, я смогу сообщить прессе6 все данные о монгольском космонавте.
Собственно, на этом пресс-конференция завершилась. Владимир Александрович Джанибеков к тому времени
– Достал ты со своими интервью, ни днем ни ночью от тебя покою нет, – заворчала она. – Гена час назад из Испании прилетел, только что спать лег. До утра, что ли, не можешь подождать со своими медалями.
– Да меня не медали интересуют. Мне с ним о космосе поговорить надо.
Короче, я уговорил подозвать Гену к телефону и он мне действительно много интересного рассказал про друга юности. А в конце посоветовал обязательно найти в Ташкенте их бывшую учительницу английского языка, у которой «Вовка любимчиком был и вроде они до сих пор переписываются».
Стоит ли говорить, что уже утром в одной из ташкентских школ я разыскал Галину Михайловну Родионову, умолил ее прервать уроки, мы поехали к ней домой и она показала мне несметные богатства: детские и юношеские фотографии Володи, вымпел, привезенный с орбиты космонавтами экипажа «Союз-Аполлон», и много все другого, что по достоинству сумеет оценить только по крупицам собирающий информацию репортер. Одним словом, биографический очерк о доселе никому не известном земляке оказался отменным. Кстати, это не моя оценка. Это оценка самого Владимира Александровича.
…Точно также, как и в прошлый раз, сообщение о космическом полете прозвучало в вечерней программе «Время». Диктор сообщил, что командиром экипажа является летчик-космонавт СССР полковник Владимир Александрович Джанибеков, назвал и имя монгольского космонавта, запомнить которое с первого раза не было ни малейшей возможности, столь экзотически оно звучало. И тут я вспомнил сова посла, который заявил, что конверт с биографией сможет открыть только после официального объявления о полете. Я ту же принялся накручивать телефонный диск. После целого ряда бесполезных звонков, наконец, удалось соединиться с дежурным дипломатом. Он выслушал мою просьбу, согласился переговорить с послом, но предупредил меня: «Господин Якубов, вы нарушаете все протокольные нормы, требуя разговора с чрезвычайным послом в столь неурочное время. Я обязан буду информировать о вашем звонке МИД Узбекской ССР.
– Информируйте, – легкомысленно согласился я. – Только с послом соедините.
Посол, несмотря на позднее время, вовсе моей просьбой раздосадован не был, похоже, вообще принял ее как должное. Он внятно зачитал мне биографию монгольского космонавта, раздельно назвав его имя – Жургамеддин Гуррагча.
На следующий день вместе с поздравлением коллег я принимал и очередной выговор, утешив себя, что подобные выговора для репортеров важнее премий. А вечером я получил персональное приглашение посла Монголии, краснея от смущения, но и от удовольствия, выслушал по поводу своей оперативности массу комплиментов и даже получил на память какой-то сувенир.