Привет из Загса. Милый, ты не потерял кольцо?
Шрифт:
Я мысленно посетовала на отсутствие у меня способности становиться невидимой. Сейчас бы она очень пригодилась.
— Выйдите, я сказал, — жестко настоял Максим.
После этого ни капли не оставалось сомнений, если отцы его не послушают, он их встанет и вышвырнет, несмотря на почтенный возраст.
Мой отец приоткрыл рот, готовый вступить с ним в спор, но Макс не дал ему шанса.
— Вон, — не повышая голоса, скомандовал он.
И о чудо!
Оба мужчины послушно отступили за полог палатки.
—
— Не отвлекайте ее! — твердо произнес Макс, не приемля вмешательства.
Он повернулся и мягко коснулся моей руки.
— Всё будет хорошо, Василиса. Доверься мне. — произнес он, и я ему поверила.
Знала, он не подведет, несмотря на сложность ситуации.
Его глаза встретились с моими в ожидании какого-нибудь ответа. Я не знала, что сказать, и просто кивнула.
Он накинул рубашку на плечи, застёгивая пуговицы на ходу, и шагнул к выходу:
— Подожду тебя снаружи. Приводи себя в порядок и присоединяйся к нам.
Бросив на меня последний взгляд, Максим вышел из палатки.
Оставшись одна, я позволила себе на мгновение погрузиться в пучину отчаяния.
— До чего я докатилась, — пробормотала себе под нос. — Теперь отец никогда меня не простит.
Собственно, а нужно ли мне его прощение?
Червячок сомнения дал о себе знать.
По сути, я не совершила ничего предосудительного.
Я сама приняла решение и не собиралась за него ни перед кем извиняться.
Остановилась на том, что я никому ничего не должна.
Времени на приведение мыслей в порядок не оставалось. Нужно было срочно одеваться и готовиться к неизбежному разговору.
Накинув на себя футболку Максима, тихонечко выскользнула из палатки и направилась в уединенное местечко на пруду.
Прохладная вода немного помогла прийти в себя. Жаль, не смогла избавить от тревоги, поселившейся где-то в районе солнечного сплетения.
Вернувшись к лагерю, застала картину, достойную кисти художника-экспрессиониста.
Мой всегда сдержанный отец в порыве гнева отшвырнул протянутую Женьком кружку с чаем, словно это была не посуда, а ядовитая змея. Горячая жидкость окатила землю, источая пар.
— Простите, — вместо отца пробормотал извинения Женек, опасаясь попасть под горячую руку начальства.
Мой родитель вообще не обратил на его блеяние внимания, буравя взглядом Воронцова-старшего.
Бледный как полотно Женек, видимо, опасаясь стать следующей жертвой гнева моего отца, попятился к потухшему костру.
В отличие от него Максим стоял с вселенским спокойствием перед моим лютующим родителем, выслушивая тираду о том, какой он негодяй и как низко пал.
Его лицо при этом оставалось непроницаемым.
Я не могла и дальше стоять в стороне.
Чувствуя
Светка, стоявшая неподалеку, выглядела так, будто съела лимон целиком.
При виде меня она гадко усмехнулась.
— Я всегда знала, что ты только прикидываешься тихоней, Василиса! — выпалила она, бросая на меня злобные взгляды. — Дождалась подходящего момента и сразу в койку к незнакомцу прыгнула.
Я почувствовала, как мои ногти впиваются в ладони.
Сделав глубокий вдох, досчитала до десяти и разжала пальцы.
Не стоило устраивать публичную казнь прямо сейчас.
Успею придушить подруженьку позже.
Сообразив, что сморозила глупость, Светка опомнилась и попыталась неуклюже исправить положение, заступившись за меня:
— Ой, кажется, я сильно погорячилась. Василиса не такая, она с кем попало не спит.
— Да уж, спасибо за поддержку, подруга. Она оказалась просто неоценимой, — съязвила я, стараясь сохранить внешнее спокойствие.
Приняв мои слова за чистую монету, Светка попыталась улыбнуться, но только улыбка вышла кривой и неискренней.
— Доченька, неужели мы тебя дождались? — недовольно гаркнул родитель. — Теперь я дождусь от вас объяснений, что здесь происходит?
Отец перевел взгляд с меня на Максима и обратно.
Воронцов-старший, решив взять ситуацию в свои руки, спокойно сказал:
— Давайте не будем горячиться и спокойно обо всем поговорим.
— Чего?! — вновь вспылил мой отец. — Мне среди ночи звонят и говорят, что моя дочь занимается непотребством, а ты просишь меня не горячиться?! — он кивнул в сторону Женька, выдавая его. — Приехав сюда, я застаю свою дочь-блудницу голой в постели с твоим сыном!
Перед глазами запрыгали круги.
Женя? Зачем он позвонил отцу?
Мысль била набатом в голове, не давая спокойно вздохнуть.
До этого момента хранивший молчание Максим потерял свою обычную выдержку и сорвался с места. Он схватил горе-ухажера за грудки и хорошенько встряхнул.
— Ты что наделал, придурок?! — прорычал он. — Как ты посмел опозорить Василису?
Женя в испуге проблеял:
— Я... Я выполнял просьбу Василисы.
— Что?! — воскликнули мы с Максимом одновременно.
— То! — набравшись смелости, огрызнулся Женек. — Она сама попросила меня позвонить ее отцу. Василиса давно планировала соблазнить тебя, Максим. Я, как дурак, попался на ее уловку. Я же люблю ее. Ради нее я готов совершить любую подлость.
В его последних словах мне послышалась некая двусмысленность. Как будто за его словами скрывалось нечто иное.
Повисла тяжелая пауза.
Взгляды собравшихся скрестились на мне.
Максим медленно повернулся, и наши взгляды встретились.