Привет из Загса. Милый, ты не потерял кольцо?
Шрифт:
Слова сплетниц жалили больнее крапивы.
Я стояла, опустив голову, чувствуя, как пылают щеки от стыда и унижения.
И на меня снова снизошло озарение.
Мне нечего стыдиться!
Воронцов повел себя как последний подлец, пусть он и краснеет.
Я выпрямилась и обвела взглядом собравшихся:
— Всем лучше разойтись! — произнесла твердо. — Вам здесь делать больше нечего. Первым поездом я уезжаю в Москву!
Толпа вновь загудела.
— Зачем? — прозвучал чей-то голос.
—
Посчитав разговор законченным, я развернулась и направилась к дому, чувствуя на себе изумленные взгляды односельчан.
Несмотря на уговоры родителей, ещё до рассвета я села в поезд, который направлялся в столицу. В сумке лежало несколько комплектов одежды, деньги, банковские карты и адрес офиса Максима Воронцова, который я успела выведать у его отца.
Андрей Иванович предпочел остаться в стороне, сказав, чтобы мы разбирались сами.
Что ж, именно этим я и собиралась заняться.
Глава 17
Москва встретила меня привычной суетой и равнодушием, окутав промозглой сыростью летнего вечера. Яркие огни витрин отражались в лужах, создавая причудливую игру света.
Таксист, угрюмый мужчина с залысиной и потухшим взглядом, всю дорогу от вокзала изливал мне душу.
Его монотонный голос сливался с шумом дождя за окном, создавая странную симфонию разбитых надежд.
— Значит, я ей говорю: «Люся, куда ты денешься с подводной лодки?» — вещал водитель, нервно постукивая пальцами по рулю. — А она: «Я? Никуда. Сейчас соберу твои вещички, и ты отправишься в свободное плавание».
Никак не отреагировав на его слова, я демонстративно отвернулась к окну.
Последнее, что мне хотелось — это выслушивать чужие стенания.
Пауза затянулась.
От меня ждали реакцию.
— Неужели прогнала? — спросила я больше из вежливости.
— Не-а! — расправив плечи, самодовольно ухмыльнулся таксист. — Я ж на подводной лодке не служу. Квартира-то моя. Пришлось ей уйти.
Я покачала головой и вернулась к разглядыванию размытых силуэтов прохожих за стеклом.
Мне попался ещё один напыщенный индюк, гордящийся своими сомнительными победами.
Такси остановилось у пятизвёздочного отеля «Меркурий».
Здание, выполненное в стиле модерн, с витражными окнами и изящной лепниной на фасаде, производило впечатление изысканности и элегантности.
Вечернее освещение придавало песочного цвета стенам особый шарм. Ухоженные клумбы с пышными розами создавали атмосферу вечного праздника.
Швейцар в тёмно-синей униформе с золотыми пуговицами услужливо распахнул передо мной тяжёлую стеклянную дверь.
В просторном холле царила атмосфера сдержанной роскоши.
Мраморный пол, хрустальные люстры, кожаные кресла и уютные диванчики цвета карамели
За регистрационной стойкой молодая девушка в элегантном костюме встретила меня профессиональной улыбкой.
Получив ключ-карту от номера, я поднялась на лифте на шестой этаж.
Номер оказался выше всяких похвал — просторный, с панорамными окнами и видом на исторический центр города.
Разложив вещи, первым делом я приняла освежающий душ, переоделась в лёгкий строгий костюм и спустилась в ресторан отеля.
В элегантном зале с приглушённым освещением играла живая музыка.
Заказав стакан сока и лёгкий перекус, я принялась размышлять о предстоящей встрече с Воронцовым. Этот отель в центре города должен был стать идеальной базой для моей маленькой вендетты.
Планировала остаться в столице ровно на столько, сколько потребуется, чтобы преподать запоминающийся урок тому, кто предал меня и растоптал моё доверие.
На следующее утро я направилась в самый престижный торговый центр города.
Если уж мстить, то со вкусом.
Мне нужен был новый образ, от которого у Воронцова бы перехватило дыхание.
Смесь элегантности и дерзости.
В модных бутиках с изысканными витринами услужливые консультанты встретили меня располагающими улыбками. Под их бдительным оком я потратила за три часа половину своих сбережений.
Но результат стоил каждой потраченной копейки!
Строгое чёрное платье-футляр от известного дизайнера идеально струилось по фигуре, при этом оставаясь в рамках делового стиля. Туфли на двенадцатисантиметровой шпильке добавляли образу хищной грации.
Тонкая нить жемчуга на шее и изящные серьги с бриллиантами завершали образ успешной, уверенной в себе женщины.
Каждая деталь покупки подчёркивала моё полное преображение.
От наивной простушки в моём облике ничего не осталось.
Вечер я провела, прогуливаясь по историческому центру столицы. Старинные особняки с причудливой архитектурой постепенно сменялись современными зданиями из стекла и бетона.
Я шла по оживлённым улицам, наблюдая за спешащими по своим делам прохожими. Кто-то возвращался с работы, кто-то спешил на свидание, а я... Я просто грустила.
На главной площади играл уличный оркестр, создавая особое романтическое настроение. Пожертвовав уличным музыкантам несколько бумажных купюр, я присела в уютном кафе с видом на прекрасный парк.
Заказав чашку капучино, принялась негромко репетировать предстоящий с Максимом разговор.
— «Ты разбил мне сердце, негодяй!» — прошептала я и поморщилась.
Звучало слишком мелодраматично, будто я выхватила фразу из дешёвой мыльной оперы.
— «Надеюсь, вам было хорошо вдвоём?» — этот вариант отдавал пошлостью второсортных сериалов.