Привет, моя Аварийная
Шрифт:
Горячее тепло разливается по телу, и я уже готов.
– Какой этаж?
– Четвертый.
– Высоковато…
– Здесь шестнадцать этажей. Четвертый — это не высоковато.
– Всё относительно.
Открываю дверь, пропуская ее внутрь. Щелкаю выключателем. Рюкзак ставлю на комод.
– Помочь?
– стреляю глазами на эти трахательные сапоги.
–
– брови вызывающе дергаются вверх, пальцы медленно расстегивают крупные пуговицы на плаще.
Не голая...
– Моё дело - предложить… - съезжаю я.
Скидываю обувь, прохожу мимо.
– А вот плащ мог бы и помочь снять.
Застываю. Разворачиваюсь. Забираю из рук плащ. Пока вешаю его на плечики, мое тело передергивает от возбуждения - звук расстегивающегося замка ее сапожка. О, да…
Она в замшевом мини и тонком, белом, объемном пуловере. Облокачиваюсь на арку в зал, показывая ей рукой внутрь. Проходит мимо меня в темноту. Спина открыта. Вдоль позвоночника шикарный хвост до самой талии. Поперек спины едва заметная силиконовая резинка от бюстгальтера… она взмахивает волосами... и медальон на цепочке между лопаток. Я уже и забыл, а может, никогда и не знал, какими могут быть наощупь натуральные волосы. Мои блондинки, брюнетки и рыженькие - сплошь крашенные. А у Карины, вообще, наращенные. Авария замирает на входе в комнату, и я незаметно глажу пальцами ее роскошный хвост, вдыхаю поглубже, желая уловить точнее запах. Очень тонкий… хрустальный какой-то запах… Дорогой!
Включаю подсветку поярче — неоновый голубой периметр по верху и низу.
Оглядывает комнату. Диван расстелен… и мы можем прямо сейчас…
Садится в кресло, подкладывая под себя одну ногу. Зависаю на ее голой коленке. Взгляд скользит по бедру. У нее белые трусики...
– Может, на диван?
– подмигиваю ей.
– Ты — на диван.
Ясно… Окей… Пусть пока так.
– Френдзона?
– усмехаюсь я, показывая руками расстояние от дивана до кресла.
– Не. Зона отчуждения.
– Ммм… - сажусь на соседнее кресло, оно ближе, чем диван.- Ты у нас не простая Авария? Атомная?
Усмехается.
– Чай, кофе? Вино, шампанское, коньяк?
– Нет. Мой рюкзак.
– Там есть что-то, чего нет у меня?
– Мхм…
Поднимаюсь, приношу. Достает зарядное и телефон. Оглядывается. Забираю из рук, втыкаю в розетку. Она за столом, который между нами.
– Как тебя зовут?
– Авария… - улыбается она.
– А тебя?
Белые идеальные зубки сверкают
– Арчи.
– Арчибальд, что ли?
– поднимает она бровь, губы подрагивают в попытке не смеяться.
– Артур. Друзья зовут Арчи.
–
– Спать?
– киваю я ей на диван.
– Можешь ложиться, - словно позволяя.
– Спасибо, что разрешила, - хмыкаю я.
– В душ хочешь?..
– Обойдусь.
Подтягивает ближе телефон. Пальчики бегут по экрану. Подносит, хмурясь, к уху. Вздрагивает от резкого звука, который слышу даже я: «абонент недоступен».
Мне становится как-то неуютно от этого ее звонка. Словно она швырнула мне на грудь кошку, умеющую одаренно скрести.
– Кому звоним?
– всматриваюсь в ее лицо.
– Одному близкому человеку.
– Зачем?
Кивает на часы — четыре.
– Утро… «Завтра»… пришла пора «порешать».
«Одному близкому человеку». Так что ж он, черт возьми, тебя не забрал от твоего отчима?
Меня вспенивает, и дыхание срывается. Теперь точно не от возбуждения. Чувство собственности? Да. Я решаю твои проблемы, значит ты принадлежишь мне, Авария.
– Какому «близкому» человеку?
– сжимаю я челюсти, перехватывая ее запястье.
Вынимаю телефон, отодвигаю подальше.
Дергает руку. Не отпускаю.
– Мне пора!
– встает с кресла.
– Как это?..
– что-то в моих мозгах перещелкивает.
Нет, меня не накаляет, что она не ведется на попытку уложить ее быстро. Скорее, наоборот. Это импонирует мне, и я не собираюсь давить по-настоящему. Не прокатило - и ладно. Но я забрал ее оттуда и… Что «и»?
– Пусти.
Отпускаю.
– Куда ты собралась? Он же недоступен.
Кого я сейчас имею в виду — номер или «близкого человека»?
– Разберусь.
Могла бы — разобралась уже давно.
И все внутри меня протестует. Это пи**ец, как неправильно! Я убедил ее ехать со мной… Она доверилась мне...
Подхватывает рюкзак, вытягивает за провод зарядное из розетки.
Я мозгами понимаю, что достаточно сказать что-нибудь человеческое, пообещать не трогать, и она успокоится, останется. Но, бл*ть, мой язык не заточен под такие акробатические этюды.
Встаю в проходе арки.
– Ты никуда сейчас не поедешь. Мы ляжем спать, а утром…
Из зала две арки: одна в коридор, вторая на кухню, там шторы из костяшек, и кухня тоже имеет отдельный выход в коридор — своеобразное кольцо. И словно чувствуя, что вторая арка тоже выход, Авария молча разворачивается и уходит туда. Срываюсь следом, уже на кухне ловя ее за локоть. Дергается. Разворачиваю.
В глазах отвращение и... разочарование!