Привет, мы инопланетяне! Фантастическая повесть
Шрифт:
Сенька погрустнел сразу:
– Это точно… А то если не достанем, придётся тогда всё папе рассказывать, и Михал Михалычу тоже… Опять по ушам получим, и Чемодан снова будет ныть, что детям в космосе делать нечего…
Я говорю:
– Главное чтобы вертолёт как-нибудь не выбросило наружу. А то если взрослые сами найдут, ну как в тот раз, вот тогда нахлобучка будет сто процентов…
А потом вдруг спросил:
– А что такое видеорама, Сень?
Сенька отвечает:
– Ну… это как телек, только большой зал, а экрана нет, везде изображение – и сверху, и снизу, и по бокам тоже. Получается, как будто
– Что, и на Венеру тоже? – спрашиваю.
– Можно и на Венеру. Только там поверхность Венеры совсем непохожа на настоящую. Я, когда с папой к вам сюда просился, я думал, что тут так же красиво, как в видеораме показывают. Хорошо, прохладно, сидишь себе в мягком кресле, попкорн ешь и соком запиваешь… А настоящая Венера – это когда ты в душном экзоскафе пристёгнутый, весь в поту, сердце колотится и трясёшься, что тебя сейчас ветром в расщелину с лавой скинет…
Я говорю:
– А почему же они не сделают, чтобы похоже было? Как взаправду?
– Если бы они сделали как на Венере взаправду, – тут Сенька засмеялся – зрители из зала все от испуга разбежались бы кто куда!
И я тоже засмеялся:
– Да ладно, разбежались бы, они бы прямо в своих креслах от страха обдулись!
И тут мы давай так хохотать, что у меня даже слёзы на глазах выступили и живот заболел. Тут слышно люк открылся, в каюту Сенькин папа заплыл, к нам в пенал голову просунул:
– Уважаемая молодёжь! А разрешите спросить, отчего это у вас такое веселье, что даже в рубке управления слышно, а?
Мы сразу смеяться перестали. Сенька глаза закрыл и притворился, что спит. А я не стал притворяться и говорю шепотом:
– Дядя Толя, мы больше не будем… Просто сперва мы сказку придумывали а потом мне Сеня рассказывал про видеораму и какие у вас на Земле смешные фильмы про нашу Венеру делают…
Сенькин отец говорит:
– Всё с вами понятно. Только теперь – отбой, договорились? Разговоры, сказки, фильмы, книжки – завтра. Скоро корректировка орбиты будет, если что – не пугайтесь, я рядом. Спокойной ночи!
Поправил Сенькин спальный мешок, потом мой. Оттолкнулся и в свой пенал заплыл, слышно, как в мешок залез и пристегнулся. А я снова вспомнил про Сенькин вертолёт, про корректировку, и какое-то предчувствие у меня паршивое в животе появилось… И я вдруг забеспокоился:
– Дядя Толя, – говорю, – а можно я Вам одну вещь расскажу?
– Немедленно спать! – слышу в ответ. – Завтра всё расскажешь, не горит!
И тогда я подумал, что действительно зря беспокоюсь, и что ничего страшного не будет, и даже если что-то пойдёт не так, то можно и завтра всё рассказать. И сразу мне легче стало. И мы больше не болтали, а я стал молча фантазировать о том, как оно там, на Земле, на которую мы летим. И почему-то быстро заснул.
Мне снилась Венера, что мы с ребятами из группы на уроке физкультуры в мяч играем и в бассейне плаваем. Потом я в воду нырнул, и вдруг сверху на меня что-то огромное стало опускаться, тёмное, и как сдавило со всех сторон, и всплыть наверх у меня никак не получается, хочу вдохнуть, а не могу! Я хотел испугаться,
– Ребята, вы как? В порядке?
– Я в порядке, Анатолий Сергеевич! – отвечаю как можно бодрее.
– И я, пап! – Сенька, оказывается, тоже проснулся. Хотя попробуй тут не проснись. Но наш капитан и вправду классный пилот – быстро манёвр провёл, я даже испугаться-то толком и не успел. И тогда я закрыл глаза, облегчённо выдохнул и заснул снова. На этот раз мне приснилась мама, которая подарила мне на день рождения настоящий экзоскафандр. Только он оказался почему-то очень маленький, и я никак не мог влезть внутрь. Было и обидно, и смешно. А потом меня разбудили – причём космонавигатор, Андрей Львович. Я когда глаза открыл, и его увидел, ужасно удивился.
– Что-то случилось? – это Сенькин папа спрашивает.
– К сожалению, да – космонавигатор говорит. – Произошла авария, мы пока даже не поняли толком, какая именно. Но дело нешуточное, капитан приглашает всех в кают-кампанию, и желательно поскорее. Ребята, вас это тоже касается, поторопитесь.
Вылезли мы из коек, оделись, выплываем через люк в коридор. Вроде всё как обычно, а что-то всё-таки не так. И только потом я понял – свет в коридоре не обычный яркий белый, а приглушённый, красноватый. А ещё в корабле всегда тихий-тихий такой шум стоит – датчики попискивают, кулеры у процессоров гудят. А тут – мёртвая такая тишина, непривычно. Заплыли мы в кают-кампанию, там все уже собрались – и капитан Косолапов, и космонавигатор, и бортинженер. И лица серьёзные.
– Профессор Дымков, – капитан говорит, – присаживайтесь. И вы, ребята. Простите, что не дал выспаться, но дело очень срочное и важное. Как вы знаете, в 23 часа по корабельному времени у нас была плановая корректировка орбиты. В рубке были я и Андрей Львович, Борис Матвеевич отдыхал у себя в каюте после вахты. В самом конце корректировочного маневра неожиданно поступил сигнал тревоги – упало напряжение в сети, отключилось сразу несколько вспомогательных компьютеров. Затем сработала автоматика и питание корабля полностью перешло на аварийное. Я немедленно разбудил Борис Матвеевича и приказал проверить состояние распределительного щита в приборно-агрегатном отсеке. Входной люк отсека оказался заблокирован. Сейчас мы пытаемся разобраться – что именно могло произойти. Прошу отнестись к происходящему предельно серьёзно. Высказаться обязаны все – и вспомнить абсолютно всё происходившее за последние несколько часов. Существенной может оказаться малейшая деталь. Считайте, что это корабельный совет. Андрей Львович?
– Сперва я занимался расчётами корректировки, товарищ капитан, затем отправился к Вам в рубку управления, занял кресло второго пилота. По показаниям приборов, никаких отклонений не было, всё шло абсолютно штатно. После аварии произвёл полную проверку – судя по всему, что-то произошло в приборно-агрегатном отсеке, но стопроцентной гарантии у меня нет.
Капитан кивнул:
– Борис Матвеевич?
– После ужина я спал у себя в каюте, затем меня разбудил сигнал тревоги. Как полагается по инструкции, прежде всего направился в приборно-агрегатный отсек. Входной люк оказался заблокирован.