Привет, мы инопланетяне! Фантастическая повесть
Шрифт:
– Аварийную систему открывания пробовали?
– Так точно. Тоже вышла из строя, механизм заклинен. Не реагирует ни на ручное, ни на дистанционное управление.
– Возможно, это системы безопасности сработали? Метеорит, пробоина, разгерметизация отсека?
Бортинженер задумался. Потом отрицательно покачал головой:
– Исключено. Если бы была пробоина, автоматика перекрыла бы все воздуховоды и отрезала отсек от корабля полностью. Мы с Андрей Львовичем проверяли – заслонки всех воздуховодов открыты, корабельная система
– Благодарю. Теперь Ваша очередь, профессор Дымков!
Сенькин папа потрогал себя за подбородок.
– Сперва я работал в кают-кампании. Затем вспомнил, что пора провести урок с детьми. В каюте детей не было, я нашёл их в грузовом отсеке, они там играли…
Бортинженер Чемодаров посмотрел на нас так, что мы с Сенькой в своих креслах поёжились. Анатолий Сергеевич продолжал:
– Я отвёл мальчишек в кают-кампанию, мы отзанимались, потом у нас был сеанс на тренажёрах, потом ужин, потом мы легли спать. Вот, собственно, и всё. Ничего странного я не заметил.
– Я Вас понял, спасибо. Теперь Сеня, Рома – кто первый? Абсолютно все свои действия, по пунктам, ничего не утаивая! Никаких нештатных ситуаций с вами не происходило? Ничего необычного не видели? – голос капитана вдруг зазвенел стальными нотками.
Даже в слабом свете аварийного освещения я заметил, как Сенька густо покраснел – до самых кончиков ушей. Я, наверное, тоже покраснел не меньше, просто в кают-кампании зеркала нету.
– Дядя капитан… – наконец, первый друг мой решился. – У меня… у нас… наверное, была ситуация… Мы нечаянно, честное слово! Мы не знали…
– А я говорил, что так оно и будет! – вдруг своим обыкновенно-унылым голосом сказал бортинженер. – Я предупреждал. Кто меня послушал? Никто. Вот теперь и расхлёбывайте.
– Тихо, Борис Матвеевич! – капитан покачал головой. – Сейчас не время. Сеня, что именно произошло. Подробно, шаг за шагом. Рома, если Сеня что-то вдруг забудет, помогай товарищу. Что за ситуация произошла, где? В грузовом отсеке?
А все смотрели на нас такими глазами, что я, сам того не желая, начал потихонечку плакать:
– У нас вертолёт в трубу улетел…
– Что за вертолёт?
– Ну, игрушечный… с радиоуправлением…
– Что за труба? Откуда взялась?
– Это в грузовом отсеке, в стенке… Как будто дырка… Но мы нечаянно, Михаил Михайлович, вот честное слово! Мы хотели крючок из проволоки сделать и достать… А тут нас Анатолий Сергеевич нашёл и мы примеры пошли решать… А потом я сказать хотел, но забыл…
– Вот-вот! – это снова встрял Борис Матвеевич. – Бандиты. Мальчишки. Игрушки, шалости, баловство, а потом авария. Когда до Венеры всего-то 25 миллионов километров, до Земли – всего-то 75 миллионов километров, красота!
Космонавигатор вдруг вступился за нас:
– Погоди, Борь! То, что у ребят потерялась игрушка, может ещё ничего не значить. Вполне возможно, это просто совпадение. Ты лучше мне
Капитан Косолапов кивнул:
– Мальчишки виноваты, это понятно. Два раза. Первый раз – когда нарушили все правила техники безопасности, затеяли глупую игру и потеряли вертолёт. Второй раз – когда тут же, немедленно, не сообщили о происшедшем взрослым. Желательно мне. И с ними мы ещё будем разбираться.
Тут я совершенно голову повесил. Вот только слёзы в невесомости по щекам не текут, оказывается, и не капают на пол. А просто в глазах скапливаются, аж защипало сильно и не видно уже ничего. Капитан мне носовой платок протягивает:
– Немедленно вытри и вообще прекращай болото устраивать. Потом ещё успеешь нареветься… Но… – тут он к остальным поворачивает голову – я согласен с Андрей Львовичем: что, собственно говоря, за дырки в стенке моего корабля? Или мальчишкам показалось? Борис Матвеевич! Докладывайте уже, ваше ведь хозяйство!
Тут я краем глаза замечаю – а Чемодан-то тоже краснеть начал! Ни на кого не смотрит:
– Воздуховод низкого давления ВНД-37, проходит внутри переборки от компрессора системы рециркуляции. Две ветки – одна в грузовое отделение номер 2, вторая в приборно-агрегатный отсек… Оба выхода обычно закрыты заглушками с воздушными фильтрами…
– То есть, как я понимаю, воздуховод был открыт? Почему?
– Виноват, товарищ капитан. Фильтр нуждался в чистке, я его и снял.
– Когда?
– Три дня назад…
– Почему сразу же не почистили и не установили на место?
– Виноват… У меня в отсеке ещё пара неполадок была, надо было срочно сделать… А про заглушку как-то забыл…
Капитан качает головой:
– Однако печальные у нас получаются итоги. Итак, наиболее вероятные причины аварии: посторонний предмет внутри воздуховода, последующая неисправность в приборно-агрегатном отсеке, плюс весёлая компания: двое безответственных четвероклассников и взрослый бортинженер, который «забыл» и оставил воздуховод открытым в нарушение всех инструкций… Ладно… Раздавать награды за такие подвиги будем после. Сперва нужно разобраться. Раз – чем эта авария нам грозит. И два – что мы можем сделать, если вообще можем. Прошу высказываться.
В кают-кампании повисла напряжённая тишина. Сенька сидел с понурой головой и смотрел себе в колени. Анатолий Сергеевич то и дело осуждающе поглядывал на Сеньку. Бортинженер вообще ни на кого не смотрел. И только космонавигатор деловито высчитывал что-то на своём планшете. Наконец, он неторопливо откинулся в кресле:
– Товарищ капитан, а ничего, что я при детях? Тут такое дело… Может, отослать их в каюту?
– Нет уж, пускай сидят и слушают! Дети-дети, а уже вполне большие. Должны знать, к чему приводят такие вот… игры. Докладывайте!