Привет от Вещего Олега
Шрифт:
— По коридору их дверь, направо, в самом конце.
Мы осторожно миновали вековые залежи тазов и тазиков, связки книг и старых обоев, проползли под веревкой с заскорузлыми предметами дамского белья, увидевшими свет не позднее 1913 года, и наконец оказались возле обитой кожзаменителем двери с гравированной (опять же) надписью: «Его превАсходительство Кружъкин О. Р.». Пожав плечами, Нелли постучала в притолоку.
Дверь открыла моложавая приятная женщина лет сорока пяти, с помятым заплаканным лицом, в розовом ситцевом халатике и тапках на босу ногу. Модная прическа
— Вы — Антонина Петровна Кружкина? — Уточнила Нелли.
— Я, — подтвердила хозяйка. — Вы по какому вопросу?
Нелли, как–то почувствовавшая коллегу, приветливо подняла брови и спросила:
— А вы секретарем работаете?
— Да, — удивилась женщина. — А как вы догадались?
— Просто я тоже секретарь. Личный секретарь одного влиятельного бизнесмена, — отчеканила Нелли. — И вот как раз от него я имею к вам поручение. В связи со смертью вашего сына.
— Олег не имел дела ни с какими бизнесменами, — опасливо произнесла Антонина Петровна, приглашая нас войти в комнату.
— Здесь дело в другом, Антонина Петровна, — мягко заметила Нелли. — Вот эта девушка, — она указала на меня, — представитель следствия. Она частный детектив, — нагло соврала моя спутница.
— Я все равно не понимаю, — возразила потерпевшая. — Вы хотите обыскать комнату? Но ведь Олега укусила змея…
— Не простая змея, — вставила я свою реплику. Раз уж я представляю следствие, надо как–то проявлять активность!
— Эта змея была похищена из частной коллекции, — снова вступила Нелли. — И владелец этой коллекции — мой босс. Змея недавно поступила к нему, и он не успел распорядиться, чтобы ей удалили жало. Она была украдена почти сразу и по трагическому стечению обстоятельств стала причиной смерти вашего сына, — продолжала переплетать правду и ложь Неля. — И вот теперь, чувствуя долю и своей вины в случившемся, коллекционер хочет предложить вам материальную помощь. — Нелли запнулась. — Если вы согласитесь ее принять…
Антонина Петровна отняла от глаз платок:
— Да помощь, конечно, не помешает. Того, что мне государство выдаст, не хватит даже расходы на похороны покрыть. Конечно, человек этот вряд ли может быть виноват, но если он сам так хочет, я…
— Тогда я уполномочена передать вам тридцать тысяч долларов, — заявила Нелли. — Вам нужно только решить, хотите вы получить их наличными или лучше перевести на ваш счет в банке. Я рекомендую последнее. — Она огляделась и понизила голос: — Учитывая ваши условия жизни.
Потерпевшая молча смотрела на нас: видимо, сумма существенно превзошла ее ожидания. Потом спросила:
— А можно на эти деньги дом купить где–нибудь а области?
— Думаю, что да, — отметила Нелли. — Хотя, понятно, что не очень большой и не шикарный, Но можно обратиться в надежное агентство, они подберут подходящий вариант. А оставшиеся деньги положим на ваш счет,
— Спасибо, — с чувством произнесла
Я почему–то сразу угадала, что речь идет об Инге, и поддержала тему:
— А она даже не подошла к вам в Ладоге?
— Нет. Хотя зачем ей это нужно, теперь будет себе нового искать. Найдет борца какого–нибудь, не чета моему Олегу, — вздохнула мать, — У нее какой–то знакомый связан, насколько я понимаю, с боксом или с боями без правил.
— Почему вы так думаете? — Ухватилась я за новую ниточку.
— Так я как–то раз слышала, как она говорила Олегу, что кто–то там на щитомордниках прилично зарабатывает. — Видимо, Антонина Петровна не утруждала себя лишними знаниями по биологии, но активно смотрела криминальные сериалы, раз решила, что щитомордник — это борцовский термин. Но я–то точно знала, что это такое на самом деле! А ведь в окружении Инги как раз есть человек, который мог бы промышлять как поставщик ядовитых азиатских змей! Выходит, что неожиданно мы напали на верный след! Я продолжила расспросы:
— Выходит, Олег имел с Ингой не только роман, но и какие–то дела. А что это могло быть?
— Я точно не знаю, — сказала Антонина Петровна. — Мне казалось, он работал с какими–то торговцами антиквариатом, к нему приносили несколько раз старинные вещи, он их оценивал, ведь на истфаке учился… Но мне эти люди не очень нравились, хотя Олег уверял, что это вполне законная деятельность… А потом появился этот черненький.
— Тот самый знакомый Инги? — Затаив дыхание, произнесла я.
— Да, — ответила женщина. — Вот он приносил Олегу совсем другие вещи.
— Что значит другие? — Я боялась упустить малейшую деталь.
— Врать не буду, — предупредила Антонина Петровна. — Не знаю. Но если до этого Олег легко мог оставить принесенное для оценки на столе или под кроватью, то эти вещи он прятал даже от меня. И на вопросы не отвечал. Только с Ингой все шушукался, она иногда приходила забирать их. А приносил всегда этот мужчина, как его зовут не знаю, сын нас не познакомил. И деньги у Олега уже другие появились после этого знакомства. А перед самым отъездом он стал говорить о том, что собирается купить хорошую машину и квартиру снять. Я спросила, откуда столько денег вдруг возьмется, а он так загадочно: мол, скоро будут деньги…
Больше от несчастной женщины добиться ничего не удалось. Впрочем, и эти сведения показались мне бесценными. Но на прощание я все же решилась спросить:
— Антонина Петровна, а вам никогда не приходилось слышать от сына имя Айшет?
Женщина с неподдельным удивлением округлила глаза:
— Нет, не приходилось. А это тоже какая–нибудь из этих борцовских представлений?
— Близко к тому, — сказала я. — Циркачка. А до Инги у него была девушка?
— Во всяком случае, домой он до нее никого не приводил, — подумав, ответила женщина, — Я удивлялась, что он с ней–то осмелился объясниться, он девушек боялся.