Привет тебе от меня из 1942-го года
Шрифт:
Анфиса с мужем жили в старом двухэтажном доме, в квартире из двух просторных комнат и веранды на втором этаже. Веранда выходила окнами в сторону Дона. Как им удалось заполучить такое жильё, никто не был осведомлён. Когда-то это был купеческий дом. Каким образом его заселяли после бегства хозяев, остаётся только догадываться. На момент описываемых событий в доме располагалось семь квартир, жильцы которых знали прекрасно друг друга и жили дружно.
Эдик рос и познавал мир. Не приходилось ему скучать и в самой станице, там его поджидали другие сюрпризы, да такие, что не каждому человеку дано воочию видеть то, что он видел в детстве и запомнил
– Вставай, малец. Сегодня, кажись, они будут улетать, я наблюдал за ними.
– Кто они?
– Чудо-птицы. Некоторые люди всю жизнь проживут, да так и не увидят их, разве что на картинке.
А днями ранее над станицей кружили и галдели стаи перелётных птиц, намереваясь приземлиться в уже знакомых им местах. Станичники уже знают, два раза в году, словно по расписанию, прилетают к ним гости. Уж очень удобные эти места оказались для временной остановки – и воды вдоволь, и укрыться есть где в зарослях камыша и рогозы. Многочисленные островки, разделённые протоками – вот, что привлекает пернатых каждый раз.
Азарт, с которым дед собирался, передался и Эдику. Ему непременно хотелось увидеть, какие это чудо-птицы. Дед торопливо направился к берегу, где причалена была его лодка, а Эдик бежал, стараясь не отстать. Они довольно долго плыли по реке, затем какими-то узкими протоками, где ничего не видно, только одно небо сверху, настолько густыми были заросли камыша. А кругом стоял птичий гомон и характерный шум в воздухе, когда птицы машут крыльями. Разные птицы перекликались на своём языке, только дед их мог различить.
Наконец, камыши поредели и перед ними оказалось большое водное пространство, на котором вместе умудрялись плавать утки, лебеди и ещё какие-то мелкие птицы – всем хватало места. Дед не стал заплывать дальше, а причалил лодку у края камышовой стены. Он посмотрел на внука, у которого от впервые увиденного зрелища расширились глаза. Да, не сомневался старый рыбак, что для мальчугана это будет настоящим открытием.
– Смотри, вон те большие белые птицы с длиной гибкой шеей и есть лебеди. Они остановились в наших краях на отдых, лететь им ещё далеко. Целые сотни километров им надо пролететь к себе домой на север, там у себя дома они гнездятся. С наступлением морозов им снова в путь на юг, где они пережидают зиму, – сказал дед Василий.
– Деда, а почему бы им не жить всё время на юге?
– Так задумано природой. На юге хорошо, но гнездятся они только в своих родных краях, сохраняют верность своему родному месту. Птицам, как и человеку хорошо только дома. И ещё я заметил одну особенность для всех птиц: лучше всего они поют только тогда, когда они возвращаются домой. Запомни это.
Эдик, не отрываясь, смотрел на лебедей. Ведь правду дед сказал, что это чудо-птица. Вот одна из них взмахнула крыльями, встала во весь свой рост над поверхностью воды, вытянув шею и гордо выпрямив грудь, и сразу превратилась в белого великана. Один взмах, второй, третий – пробует свои силы, разминается и потом грациозно складывает огромные крылья. Этому примеру последовало ещё несколько птиц.
А дальше у Эдика на глазах произошло невероятное. Вдруг одна птица быстро-быстро замахала крыльями, поднялась
Эдик заворожённо смотрел наверх – мир поразил его своими чудесами. Дед привёл его в чувства:
– А вот и другая группа собирается взлетать.
Действительно, уже другие птицы, услышав зов, также делали разбег, также смешно шлёпали лапами, отрывались от воды и взлетали вверх, догоняя первую стайку. Эдик уже ничего не слышал, он смотрел, как птицы поднимались, солнышко освещало их брюшки жёлтым светом. Лебеди на высоте выстроились в дугу, один из них выдвинулся вперёд. Видимо он главный, будет выбирать направление полёта. На фоне неба птицы теперь казались серыми маленькими крылатыми существами. Эти существа, почему-то стали ему близкими, он за них уже начинал переживать – долетят ли, не случится ли с ними чего в пути. Возвращаясь домой, дед успокоил внука:
– Жди теперь их к осени, не ранее. Вырастят они своё потомство и вместе с ним снова заявятся к нам.
Целый месяц Эдику снились белые птицы и их незабываемый величественный рывок в высь. Всё чаще он смотрел на небо. Небо над Доном было безмятежно тихим. Жизнь в станице на маленьком островке в том месте, где Дон впадает в Азовское море, пока оставалась тоже безмятежной.
Когда происходят события в мире большом, от нас совершенно далёком и с нами ником образом не связанном, мы не придаём им особого значения. И даже не закрадывается ни одна мысль, что отголоски этих событий доберутся когда-нибудь до нас. Как показало время, они не только могут настигнуть нас, но и перевернуть жизнь так, как никто и никогда не мог бы представить в своих самых дерзких предположениях.
Разве могли предположить станичники, что начавшаяся за тридевять земель война, так молниеносно скоро нагрянет к ним прямо в дом, не только нагрянет, но и посмеет разрушить его весь, до единого кирпичика. О войне узнали чуть позже полудня 22 июня 1941 года. В ближайшем к ним городе Азове начали создавать пункт для мобилизованных. Народ был взволнован, большинство горело желанием защищать родное Отечество. Никто не сомневался, что вероломный враг получит по заслугам, причём думали, что желанная победа наступит в ближайшее время.
Новости Соня с родителями узнавала от сестры Лиды, она почти каждый день наведывалась к ним. Семьи прощались с мужчинами призывного возраста. Соня с непониманием смотрела на сестру, та рвалась воевать, а её оставляли на рыбокомбинате. Колхозников первое время не записывали на фронт, у них сейчас было предостаточно своей работы, страну и армию кто-то должен кормить. Люди занимались привычным трудом, но появилась напряжённость, многие стали задумываться, чем всё это может закончиться. Сохранял бодрость только дед Василий, он вспомнил свою былую молодость и напевал: