Приз варвара
Шрифт:
Ее руки впиваются мне в волосы, и она обливает мою шею своими слезами. Ее сапоги впиваются мне в ноги, но я не двигаюсь, потому что не хочу ее пугать. Она могла бы вытащить нож и воткнуть его мне в живот, продемонстрируй я силу. В этот момент я сам был бы для нее насильником.
Я принадлежу ей целиком и полностью.
Рыдания Ти-фа-ни стихают до легкой икоты, а она все еще прижимается ко мне. Я чувствую, как ее хрупкое тело дрожит возле моего, а у меня руки аж дрожат от желания обнять ее и утешить.
— Можно я тебя обниму? — спрашиваю я низким и хриплым голосом. — Просто, чтобы утешить тебя?
Я
Я осторожно провожу рукой по середине ее спины. Она напрягается, но когда я дальше ничего не делаю, она постепенно расслабляется. Ее тело снова прижимается к моему, и я легонько обнимаю ее. Даже вот так просто прикасаться к ней, ощущая ее тепло своим телом, — одно удовольствие. До этого момента я не осознавал, как сильно по ней изголодался. Не быть рядом с ней — для моей души это сродни голодной смерти.
Когда ее дрожь утихает, я провожу рукой вверх и вниз по ее спине, поглаживая ее, как я гладил бы комплект. Я так обнимал свою маленькую сестренку Фарли, когда она была еще крошечным вопящим комплектом. Я умею ласково утешать, хотя для Ти-фа-ни я бы сделал гораздо больше, если б она мне позволила. Моя рука, осторожно потирая, скользит вверх и вниз по ее спине. «Ты в безопасности, — я говорю ей без слов. — Никто и никогда больше тебя не обидит».
Через некоторое время ее слезы перестают мочить мое плечо. Она испускает легкий вздох, и я чувствую, как ее щека прижимается к моей коже.
— Извини меня, Салух.
— Тебе не за что извиняться, милая. — Я медленно поглаживаю ее по спине, мои движения недвусмысленные и легкие, чтобы она не запаниковала. На данный момент для меня в радость уже то, что она позволяет мне прикасаться к ней. — Твои страхи со временем исчезнут. Я самец терпеливый и готов подождать.
Она испускает нечто среднее между смешком и икотой.
— Большинство парней никогда такого бы не сказали.
— Да это большинство просто дурни. — Я счастлив от того, где нахожусь. Она перестала душераздирающе рыдать, ее тело согревается от моего, и, если я наклоню голову, то смогу вдохнуть запах ее волос. По правде говоря, я чувствую себя самым везучим на свете парнем из-за того, что вообще получил этот шанс.
Ти-фа-ни снова испускает вздох, но каких либо движений, чтобы встать, не делает. Я доволен, что обнимаю ее, и когда ее дыхание выравнивается, я понимаю, что она, совсем обессиленная, заснула у меня на груди. Переживания и рыдания окончательно вымотали ее.
И, несмотря на то, что сегодня у меня все обернулось не так, как мне хотелось, я счастлив, что моя будущая пара чувствует себя в моем обществе настолько спокойно, чтобы без опаски заснуть. Это уже что-то. Это не много, но все же хоть что-то…
ТИФФАНИ
Меня окружает тепло. Покрывало, на котором я лежу, под моей щекой чувствуется мягким, но под ним оно кажется комковатым и твердым. Мне не хочется двигаться, потому что впервые с момента приземления на этой планете чувствую себя в безопасности. Кажется странным, что это большое теплое покрывало способно на такое. Я держу свои глаза закрытыми даже тогда, когда ворочаюсь, будучи решительно настроенной
Вот только я чувствую что-то твердое между моих раздвинутых ног.
Тогда я вспоминаю, где я. Я вовсе не в своем гнездышке шкур в пещере, которую я делю с Джоси. Я нахожусь в крошечной безымянной пещере вдали от других, а сама я, широко расставив ноги, сижу верхом на Салухе.
Поправочка: я села верхом на Салухе после того, как прямо-таки облила его слезами, когда он прикоснулся ко мне.
О… боже, я повела себя как самая настоящая сволочь.
А теперь я чувствую себя отвратительно. Ну, что-то вроде того. А еще я чувствую себя очень свободной… и с легкостью на душе, и я не хочу вставать. Я все еще чувствую себя в безопасности, так как его большая ладонь медленно потирает мне спину. Понятия не имею, сколько времени я проспала, но за долгое время я впервые так хорошо выспалась. Мне ничего не приснилось. Вообще ничего. Я так счастлива.
Я сижу прямо на его эрегированном члене.
— Мне встать? — спрашиваю я его. Тяжело не заметить его стояк, когда сидишь на нем.
— Если тебе этого хочется. — Он не перестает гладить меня по спине. И он не пытается делать что-нибудь, помимо этого. Такое ощущение, будто он рад просто обнимать меня.
Это… замечательно. Очень замечательно. И я уже не психую. Кажется, будто все мои мучительные переживания и страхи, копившейся за ночь, взорвались потоками слез, и все, что осталось, — это я, вроде бы совсем ослабевшая, но довольная жизнью.
— Тебе неудобно?
— Да нет. Я рада, что ты здесь.
— Я прошу прощения за поцелуй. — Меня мысленно передергивает, когда, прижав ладони к его жилету, я поуютней устраиваюсь у его груди. А мягкость, которую я чувствую? Это не его одежда, а его кожа. На ощупь он словно нежная бархатистая замша. От пару мимолетных прикосновений я знала, что тела ша-кхаев покрывает легкий слой меха, но ощущается огромная разница, когда касаешься чьей-то руки или прижимаешься к нему своим телом. Мне еще больше хочется его потрогать, исследовать пальцами его текстуру, но боюсь, что снова слечу с катушек. Я прикусываю губу. — Просто знай, что чаще всего поцелуи заканчиваются не так.
Он усмехается.
— Так я и подозревал. — Он гладит меня по спине огромной рукой, словно ребенка. — Ти-фа-ни, тебе не нужно ничего мне объяснять. Я уже счастлив быть тем самцом, с которым ты захотела провести этот день.
— Я… всего тебя залила слезами.
— Ммм. Душевно ты сильно травмирована. В твоей голове много плохих воспоминаний. — Его рука продолжает гладить меня по спине. — Требуется нечто гораздо большее, чем один вечер, чтобы заставить их исчезнуть.
Он такой понимающий. Мне повезло быть здесь именно с ним, потому что мы прежде всего друзья и это самое главное. Я не думаю, что Таушен или Хассен — или, меня аж в дрожь прибирает, Бек — были бы настолько понимающими. В Салухе не ощущается насущная срочность в принятии каких-либо решений. Ни отчаяния, ни беспокойства, что если я навлеку на себя его гнев, то мне придется туго. В нем есть что-то такое, что заставляет меня понять, что он ни за что мне плохого не сделает. Он невероятно сильный, но заботливый. Не в его духе нападать. Еще одна причина, почему он мне так сильно нравится.