Признание моджахеда
Шрифт:
Заместитель ответил:
— Небезызвестный вам Жданов Андрей Максимович.
— Зам генпрокурора?
— Да!
— Интересно! Но почему Жданов до сих пор ничего не сообщил о проверке мне?
— Не знаю, Борис Анатольевич! Возможно, не успел, так как комиссия только что прибыла в офис.
— Передайте Жданову, что я скоро подъеду!
— Передам!
Туркин вышел из бассейна, ограничившись коротким холодным душем. Быстро оделся и приказал охране подготовить машину. В гостиной к нему вышла заспанная супруга:
— Куда это ты так рано собрался,
— На работу!
— Что-нибудь случилось?
— В любом случае тебя это не касается!
— Фу, какая грубость. Не надо мне грубить, милый. И вообще…
Туркин взглянул на супругу:
— А вообще… Кристина, шла бы ты в спальню.
— Я знаю, что мне делать.
Виляя задом, Кристина Туркина проследовала в туалет.
Туркин вышел во двор. «Мерседес» уже ждал его. Но владелец групп нефтяных компаний не спешил. Он достал сотовый телефон, набрал номер Шахристова. Тот ответил не сразу, и в голосе его слышались нотки удивления:
— Борис, ты? Что так рано?
— Во-первых, здравствуй, Эдуард! Во-вторых, мой холдинг с утра накрыла комиссия Генеральной прокуратуры.
— Вот как? И ничто не предшествовало этому?
— Совершенно ничего! Поэтому перед тем, как явиться в офис, я хотел бы узнать причины, повлекшие за собой проверку.
— Разумное желание. Кто руководит комиссией?
— Жданов!
— Даже так? Сам Андрей Максимович?
Туркин нетерпеливо спросил:
— Эдуард, ты можешь до того, как я предстану перед Ждановым, выяснить ситуацию?
— Попробую! Ты вот что, двигай в офис, но особо не торопись, я позвоню, после того как переговорю с нужными людьми. До моего звонка в офисе лучше не объявляйся.
— Понял! Спасибо!
— Рано благодарить! Генеральная прокуратура — это серьезно, хотя… в общем, жди звонка. Все!
— Жду!
Туркин сунул сотовый телефон в карман пиджака, сел в «Мерседес» и приказал водителю:
— В офис! Не торопясь! И не въезжай на территорию управления без моей команды!
Водитель, он же телохранитель Туркина, кивнул:
— Я все понял, Борис Анатольевич.
«Мерседес» медленно выехал за пределы усадьбы нефтяного магната.
Шахристов позвонил через полчаса:
— В общем, обстановка такая. Ничего страшного не произошло. Проверка плановая, ведь тебя недавно трясла Счетная палата?
— Трясла — громко сказано. Поработали аудиторы и, не найдя никаких грубых нарушений, отстали.
— Тем более. Думаю, что в случае с Генеральной прокуратурой будет то же самое. Им же надо отрабатывать свой хлеб. Так что повода беспокоиться я не вижу!
— Понятно! Спасибо, Эдуард!
— Не за что! Звони!
Высокопоставленный чиновник отключил связь. Туркин взглянул на водителя:
— А теперь на всех парах в офис!
В 9:40 владелец крупных нефтяных компаний вошел в приемную собственного офиса. Затем в кабинет.
Заместитель Генерального прокурора в форме генерал-лейтенанта листал свежие газеты, сидя в кресле у журнального столика. Увидев бизнесмена, поднялся:
— Здравствуйте, Борис Анатольевич!
Туркин
— Доброе утро, Андрей Максимович! Признаюсь, не ожидал встретить вас у себя в качестве проверяющего. Но все равно рад. Чай? Кофе?
Заместитель Генерального прокурора отказался:
— Ничего не надо. Спасибо. Я плотно и рано завтракаю. Ознакомьтесь, пожалуйста, с постановлением прокуратуры о проведении плановой проверки принадлежащего вам холдинга. Во избежание каких-либо недоразумений.
Жданов протянул хозяину кабинета фирменный бланк.
Туркин отмахнулся:
— Это лишнее. Я вам и без бумаг верю, а недоразумения не возникнут. У меня своя работа, у вас своя. Чем могу помочь комиссии?
— Ничем. Пока!
— Могу узнать, сколько времени займет проверка?
— Примерно дней десять.
— Какие-либо ограничения работы холдинга вы вводите?
— Да! И это не прихоть, а необходимость.
— Позвольте узнать, какие?
Заместитель Генерального прокурора объяснил:
— Первое, на время работы комиссии все ваши зарубежные счета временно и частично блокируются. То есть на них деньги поступать могут, а вот уходить со счетов — нет. Впрочем, в экстренных случаях, например при возникновении необходимости срочного исполнения финансовых обязательств по ранее заключенным договорам, мы можем снять табу. Для этого вам надо будет представить договоры и требования клиентов на исполнение обязательств. Второе, в ближайшие десять дней вам не следует заключать никаких новых сделок, чтобы не запутать работу комиссии. Ну и в-третьих, персонал вашего холдинга обязан предоставить всю запрашиваемую комиссией документацию. В том числе носящую конфиденциальный характер. Я гарантирую, что информация о состоянии дел в холдинге не попадет в руки ваших конкурентов. Надеюсь, данные ограничения не нанесут урон вашему бизнесу? Или вы считаете иначе? Я готов выслушать ваши претензии и пожелания.
Туркин развел руки:
— У меня нет к вам никаких претензий и пожеланий. И введенные ограничения действительно особо не повлияют на деятельность холдинга.
— Ну вот и хорошо! Мне, пожалуй, здесь больше делать нечего. Если что, выходите на меня в прокуратуре. Прямой мой телефон вам известен?
— К сожалению, нет!
Жданов достал визитку, передал ее Туркину:
— По этому номеру вы, Борис Анатольевич, всегда сможете выйти на меня.
— Благодарю! А вместо вас кто остается?
— Зачем это вам? Комиссия отработает проверку оперативно и без шума. Вся информация будет поступать ко мне! Возникнут вопросы — звоните.
— Я понял вас, Андрей Максимович!
— Ну и хорошо! Если проверка не обнаружит каких-либо грубых нарушений законности в деятельности ваших компаний, то мы встретимся с вами, чтобы подписать протоколы. До этого обеспечьте, пожалуйста, спокойную работу наших людей!
— Конечно, Андрей Максимович!
— Вот и ладненько! До свидания, Борис Анатольевич!