Признание моджахеда
Шрифт:
Туркина же, напротив, вдруг почувствовала такую слабость, что не смогла и слова произнести.
Шепель вновь обратился к заложникам:
— Господа, прошу поторопиться! И не проявлять эмоций, приберечь их для более позднего времени. Поднимайтесь!
Сергинский буквально запрыгнул на лестницу, вскарабкался вверх. Без посторонней помощи вылез из ямы.
— Братцы, ребята, если бы вы…
Шепель прервал начальника съемочной группы:
— Спокойно! К выходу, марш!
— Да, да, конечно!
Он засеменил к выходу из бункера. Вскрикнул, увидев
Тимохин схватил Сергинского за одежду и прижал к стене:
— Тихо! Рот на замок, делать то, что я скажу! Понял?
Руководитель съемочной группы закивал:
— Да, да! Тихо! Я все понял.
Валентина с трудом поднялась по лестнице. Шепель подхватил ее у края отверстия и помог выбраться в бункер. Туркина взглянула на спасителя, и… крайне изумленная, воскликнула:
— Вы?!!
Шепель спокойно ответил:
— Я, госпожа Туркина. Рад видеть вас живой и невредимой!
— Вы вновь спасли мне жизнь, но… как…
— Не надо сейчас задавать вопросы. У вас еще будет на это время. Вы в состоянии самостоятельно передвигаться?
— Да, конечно!
— Тогда пройдите к своему коллеге.
— Ну что там у тебя с дамой, Миша? — спросил Тимохин.
Шепель ответил:
— Все в порядке. Небольшой ступор. Но он пройдет!
Капитан подвел все еще изумленно смотревшую на капитана Валентину к Сергинскому:
— Пока стойте здесь!
Отошел к Тимохину.
Александр в это время вызывал по рации Крымова:
— Первый, Орион, заложники освобождены, выходим к тросам, по сигналу обеспечь подъем!
— Принял, Орион! К подъему готов!
— До связи!
Тимохин приказал Шепелю:
— Капитан, выводи заложников к тросам. Женщину к трещине, мужчину к скале. Вперед!
Шепель кивнул журналистам:
— За мной!
И вышел из бункера. Взглянул на крышу дома. Ахмад поднял руку, показывая, что вокруг все спокойно. Михаил подвел Сергинского к «корзине», закрепленной на тросе, свисающем со скалы. Помог руководителю съемочной группы надеть страховочный пояс, несколько раз дернул за трос. Крымов включил лебедку. Сергинский начал подъем.
Шепель повернулся к Туркиной:
— Теперь ваша очередь. Трос в трещине, у стены здания.
Валентина успела прийти в себя, она проговорила:
— Никогда бы не подумала, что вы офицер спецназа, хотя по тому, как разделались с московскими бандитами, наверное, можно было догадаться об этом.
— Какая разница, кто есть кто. Идемте к трещине.
Капитан подвел женщину ко второму тросу. Закрепил и на ней страховочный пояс.
Туркина спросила:
— Мы еще встретимся с вами?
Шепель ответил:
— Да!
И дернул трос!
Гарин включил вторую лебедку. Валентина стала подниматься. К Шепелю вышел Тимохин:
— Теперь, Миша, поднимайся ты. Трос сразу же вниз!
— Я с тобой! Одному сложно будет отработать дом, там не только главарь банды, но и охрана во главе с ее начальником.
Тимохин отрицательно покачал головой:
— Нет,
Рядом повисла «корзина», поднявшая Валентину. Александр хлопнул боевого товарища по плечу:
— Давай, рви наверх, Миша. И сразу же выдвигайтесь с Гариным и заложниками к пункту эвакуации. Там встретимся!
— Что ж! Ты командир. Я обязан подчиниться. Ни пуха тебе, Саныч!
— К черту!
Шепель начал подъем. Тимохин взглянул на часы. В его распоряжении было не более пятнадцати минут, чтобы уничтожить Исмаил-Хана и всех тех, кто окажется рядом с ним.
Подполковник, поправив «винторез», вышел к дверям входа в главный дом. Из казармы Александра не увидели, а вот легкораненый душман, лежавший среди трупов уничтоженной смены караула, заметил офицера спецназа. Бандиту были видны двери дома. Поняв, что неизвестный намерен проникнуть в главное здание, жаждущий мщения за гибель товарищей, душман пододвинул к себе автомат и, резко повернувшись, из положения лежа дал длинную очередь по Тимохину. Очередь оглушительным грохотом разорвала тишину раннего утра. Но бандит не рассчитал прицел, и пули выбили осколки камня в нескольких сантиметрах выше головы подполковника.
Александр рухнул на брусчатку и ответным выстрелом поразил бандита. На этот раз пуля «винтореза» вошла караульному прямо между глаз. Но автоматная очередь разбудила и обитателей дома и послужила сигналом тревоги для третьей, готовящейся к отдыху резервной смены караула. Отойти Тимохин не успевал. Его срезали бы караульные, пустись он назад за угол здания. Оставался один путь. Путь в дом. И теперь уже следовало продолжать работу в условиях боевого варианта штурма здания.
Вскочивший с топчана Исмаил-Хан схватил автомат и бросился к бойнице в стене, выходящей к гаражу. Оттуда он мог видеть вход в пещеру. А увидел свисающий со скалы трос и лежавший недалеко от входа в бункер труп охранника. Исмаил-Хан взревел:
— Шайтан! Кто посмел напасть на крепость! Маруз!
В комнату вошел встревоженный, также успевший и одеться, и вооружиться начальник охраны крепости:
— Саиб, мы атакованы неизвестным противником.
— Каким противником? Людьми Абдула?
— Не знаю, саиб!
— Так узнай! И организуй уничтожение этого неизвестного противника, спустившегося в крепость по тросу.
— По тросу?
— Да. Но не стой как столб! Быстро свяжись с караулом, уточни обстановку, организуй отражение нападения, обеспечь охрану заложни… Шайтан, заложники! Главарь банды схватил рацию: — Натанджар! Ответь!
Комендант молчал.
Исмаил-Хан заорал:
— Маруз! Быстро в бункер!
— Понял, саиб, все понял!
Начальник охраны крепости выскочил из главной комнаты. Исмаил-Хан метнулся к другому окну-бойнице, выходящему во двор крепости. И то, что увидел главарь, вызвало у него шок.