Признание

Эдвардс Скарлетт

Услышав мое имя, Пол приходит в шок. Он делает вдох.

– Лилли..., - говорит он.
– Ты только что сказал...Лилли?

Я смотрю то на Пола, то на Стоунхарта. У мужчины рядом со мной выражение полного триумфа на лице.

– Совершенно верно, Пол, - подтверждает Стоунхарт.

Его рука сжимает мое колено.

– Я так и сказал. Твоя гостья на сегодня.

– Нет, - Пол ставит руки в бока.

Они трясутся сильнее, чем у меня, когда он протягивал мне воображаемую чашку.

– Лилли...Райдер?

Думаю,

он помнит меня.

– Да, - говорит Стоунхарт.
– Она самая. Я обещал тебе, что ты увидишь её, когда привёл тебя сюда. Помнишь?

– Да, - заикается Пол.

Он поворачивается к нам. Окидывает меня взглядом, затем снова обращается к Стоунхарту.

– Конечно. Помню? Ха!
– смеется он.
– Я думаю об этом каждый день. Я думаю о ней каждый день. Но я...я и мечтать не мог о таком подарке. О таком великолепном подарке. Спасибо вам. Спасибо вам, доктор Телфэр, сэр!

Видно, что Пол волнуется. Он практически трясется от радости. Но почему?

Почему он так рад видеть меня? И если это действительно так, то почему он боится встретиться со мной глазами?

– Я сдерживаю все свои обещания, Пол, - спокойно говорит Стоунхарт.

Пол вздрагивает при этом. Между этими мужчинами существует какая-то скрытая связь, что пугает меня.

Находиться в этой маленькой комнате с Полом и Стоунхартом пугает меня. Но я попалась, как бабочка в сетку.

Пол снова смотрит на Стоунхарта. Нервно он переводит взгляд на меня. Мое сердце бьётся так сильно, что мне кажется, что оно вот-вот выпрыгнет из груди. Пол осторожно делает шаг по направлению ко мне. Затем ещё один.

– Осторожно, - говорит Стоунхарт.

Пол станавливается и тут же бледнеет. Даже бледнее, чем прежде. В его взгляде читается ужас, когда он смотрит на Стоунхарта.

Бессознательно его руки перемещаются на шею. Он сглатывает и перемещает ворот водолазки вниз.

И тогда я вижу это. Под водолазкой я вижу... Тонкий, черный, бесшовный кусок пластика. Прям, как у меня.

Я задыхаюсь. Я чувствую слабость.

У Пола тоже есть ошейник. Я не первая, с кем Стоунхарт провернул такое. Если Стоунхарт и заметил мою реакцию, он не заостряет на этом внимания. Он просто продолжает говорить, как будто это самая обычная встреча в мире.

– Знаешь ли ты, что сегодня Рождество, Пол?
– спрашивает Стоунхарт.
– Они сказали тебе?

– Рождество, - повторяет Пол.
– Да, да, конечно.

– Принято обмениваться подарками в таких случаях. Ты что-нибудь приготовил мне?

– Я - да, да. У меня есть кое-что.

Он отворачивается от нас и спешит к своему столу. Открывает верхний ящик и роется в нем, бормоча и качая головой всё время. С грохотом закрыв его, он открывает другой.

Шум становится громче, он - злее. Вдруг он прекращает поиски, с облегчением выдыхая и поворачиваясь к нам.

– Только не смейтесь, - говорит он.

Он смотрит только на Стоунхарта. Его

слова предназначены только для Стоунхарта. Так, будто меня и нет вовсе.

– Я сделал это специально для тебя. У меня было предчувствие, что я скоро увижу вас, - он усмехается.
– А мои предчувствия меня не подводят.

Пол ничего не держит. Его руки пусты. Он приближается к Стоунхарту с небольшой опаской, держа воображаемый подарок.

– Хм, - говорит Стоунхарт.
– Извини за то, что спрашиваю, Пол, но я не уверен, что это.

Пол выглядит шокированным.

– Это рождественский свитер, - говорит он, защищаясь.
– Разве ты не видишьют узоры? Я вышивал их для тебя.

– Ах, - улыбается Стоунхарт.
– Прости.

– Одень его.

Ужасное чувство продолжает расти внутри меня. Пол сломан.

– Одень, пожалуйста. Я хочу посмотреть, как он смотрится на тебе.

– Хорошо. Лилли, подержишь мой пиджак?

Он начинает расстегивать его.

– Я бы не хотел, чтобы мой смокинг помялся.

Я смотрю на него, ненависть заполняет каждую клеточку моего тела. Это Стоунхарт виноват в таком состоянии Пола. Я уверена в этом.

– Нет, - говорю я дерзко и сердито.
– Я отказываюсь участвовать в этом балагане. Пока ты не скажешь мне, что здесь происходит!

Стоунхарт шипит проклятия. Глаза Пола расширяются. А затем происходит самое невероятное.

Пол падает на пол и начинает плакать. Стоунхарт хватает меня за локоть и дергает. Наверняка появится синяк. Я пытаюсь извиваться, но он намного сильнее меня. Его глаза горят от ярости.

Он подводит нас к двери и направляет его запястье к магнитной полосе. Встроенный сканер считывает запись с его биометрического чипа, отчего срабатывает механизм, и дверь открывается.

Он толкает ее и отпихивает меня. Прежде чем закрыть дверь, он поворачивается к Полу и рычит:

– Успокойся.

Мы одни находимся в коридоре, когда Стоунхарт поворачивается ко мне. Он выглядит разъяренным. Это ещё хуже, чем тогда, когда он нашел голубя.

Он открывает рот, чтобы что-то сказать или наорать, но снова закрывает его. Он делает вдох. Через нос, выдыхает через рот. И это всё, что ему нужно, чтобы вернуть самообладание. Его глаза всё ещё горят, он холодно говорит:

– Разве ты не заметила, в каком он состоянии?

– Ты с ним это сделал?
– прерываю я его.

У меня нет такого же самоконтроля, как у него, или многолетнего опыта оттачивания эмоций. Я лишь знаю, что внутри меня бушует пожар.

– Ты сделал это с ним? Он такой благодаря тебе?

Хоть бы для приличия показал бы, что находится в шоке. Но он никак не реагирует на моё обвинение. Разве под этой маской нет никаких признаков человечности?

– Нет, Лилли, - усмехается он.
– Какую власть ты бы мне не приписывала, твое воображение заходит слишком далеко. Я не поступаю так с людьми.