Признания без пяти минут подружки
Шрифт:
— Ты очень хреново поступила, — говорит он.
У меня краснеет лицо. Я слишком сильно дергаю свои колготки, и две небольшие дырки становятся одной большой. Натягиваю платье пониже, чтобы ее прикрыть.
— Ты на меня злишься?
— Да, можно и так сказать, — говорит он.
Ненавижу осознавать, что совершила поступок, из-за которого я ему не нравлюсь. Хотя что–то удерживает меня от извинения.
— А что случилось, когда вы ушли? — говорю я, пытаясь притвориться,
— Я отвел его домой.
— Ты привел его домой в таком виде?
— Миссис Де видала и похуже, — говорит Джейми.
— Как ты прошел мимо Кэмбера?
— С Кэмбером все в порядке, — отвечает он, словно это все объясняет.
Мы останавливаемся на светофоре, и он вытирает рукавом лобовое стекло, запотевшее от нашего дыхания. Потом он опирается на свою дверь и просто смотрит на меня, пока у меня не лопается терпение.
— Я так сказала, потому что это правда. И ты это знаешь.
— И? — говорит он с неподдельным замешательством, будто не понимает, почему влюбленность Конрада в него — такое большое дело.
Загорается зеленый.
Он трогается с места.
И я понимаю, что это не большое дело. Даже не малейшее.
Один любит другого, который не отвечает ему взаимностью. Такое бывает — возможно, постоянно, если ты Джейми Форта. Волноваться не о чем.
Так с чего я взяла, что это большое дело? Потому что Конрад — гей? Потому что Джейми — не гей?
Мне-то какое дело?
Независимо от ответа на этот вопрос, ясно одно: Джейми Форта гораздо лучше, чем я.
Может быть, Регина пыталась сказать мне именно это.
Я вдруг занимаю оборонительную позицию:
— Конрад вел себя как придурок. Я хотела, чтобы он заткнулся.
— Хорошо поработала. Он до сих пор со мной не разговаривает.
— Ну, может, ты теперь сможешь зажить своей жизнью вместо того, чтобы заботиться о Деладдо, — ворчу я.
Как только я произношу эти слова, я словно вижу спину Регины под резким освещением в раздевалке.
— Я могу включить радио? — спрашиваю я.
— Не хочешь говорить со мной, да?
Я отворачиваюсь от него и начинаю рисовать пальцем кружочки на запотевшем стекле. Чем больше кружочков я рисую, тем больше я вижу. В серой дымке облаков, грязи, дорог и зданий появляется странная пятнистая версия Юнион. Я никогда не задумывалась о Юнион, о том, хорошее это место или плохое. Оно просто... есть. Когда-нибудь я уеду — у меня всегда было чувство, что настоящая жизнь идет где-то еще, и моя задача — найти это место.
Но я не одна такая. Могу поспорить, что Юнион покидает больше людей, чем сюда приезжают. Какая между ними разница? Что заставляет одного уехать, а другого —
Считаю ли я себя лучше, чем Юнион? Лучше, чем Джейми?
Я знаю, что поеду в колледж, когда окончу школу. Не знаю, что собирается делать Джейми — возможно, и он не знает.
А это имеет значение?
— Никогда тебя такой не видел, — говорит он.
От внезапного прилива стыда меня начинает подташнивать.
— Нет, видел. В прошлом году, когда не дал мне избить Регину.
Мне по-настоящему хотелось сделать ей больно. Но и она хотела сделать мне больно — тем способом, до которого додумалась. Это оправдывает мой поступок?
Я разглядываю узоры, которые нарисовала на окне Джейми.
— Ты с ней лишился девственности?
Джейми требуется столько времени на ответ, что я задумываюсь, произнесла ли я этот вопрос вслух.
— Откуда ты это взяла? — спрашивает он.
— Сегодня она мне сказала, что лишилась ее с тобой, когда ты у нее жил.
Он кажется ошарашенным, будто не верит, что она могла такое сказать.
— Ты тогда впервые узнал? О ее папе? — спрашиваю я.
По тому, как его челюсть движется взад-вперед, я могу сказать, что он злится, но не уверена — на меня или на нее.
— Какого хрена она тебе такое рассказывает?
Теперь моя очередь злиться — меня бесит, что он вообще задает такие вопросы.
— Джейми, потому что она меня ненавидит, а тебя любит, совсем как Конрад! Насколько мне известно, миссис Деладдо тоже.
Джейми вдруг сворачивает направо, и я хватаюсь за ремень безопасности, чтобы ни во что не врезаться. Он заезжает на парковку за каким—то зданием и дергает рычаг, ставя его в парковочное положение. А потом долго и упорно смотрит на меня.
— Тебе ничего не известно о миссис Деладдо и о том, что она для меня сделала.
Отлично. Еще одна тайна Деладдо.
— Ну, может, расскажешь мне как–нибудь, — огрызаюсь я. — Иначе просто узнаю от Регины в следующий раз, когда она захочет использовать против меня то, что знает о тебе.
Джейми трет лицо руками, словно пытается стереть весь этот разговор, а потом скрещивает руки на груди.
— Ты знаешь, какая ты вредина?
— Я? — в полном шоке спрашиваю я. — Я вредина? Это ты поцеловал меня, пригласил на свидание, чтобы сказать, что у нас не будет больше свиданий, а потом приехал ко мне домой, засунул руки под мою кофту и поцеловал меня — опять!
В полной тишине снег, превратившийся в дождь со снегом, постукивает по машине, отскакивая от капота. Джейми тяжело вздыхает и запускает руку в волосы.