Признания грешницы
Шрифт:
– Лева, ты рассказал сейчас какую-то совершенно обыкновенную историю. И тебя, я надеюсь, уже очень скоро отпустят, поскольку в деле нет ни свидетельских показаний, ни конкретных весомых улик, по сути – ничего. Но вот я слушаю тебя и понимаю, что ты что-то от меня скрываешь. А еще… С одной стороны, я вижу, что ты переживаешь за Геру, но с другой – ты ведешь себя так, словно бы знаешь, где она и что с ней случилось. Лева, если ты и дальше будешь молчать, то беда может случиться с твоей женой. А у вас дети.
От нее не укрылся убегающий взгляд Левы, выражение страдания на его лице.
– Лиза,
– Лева, ты слышишь себя? Какие еще золотые горы? Разве, живя с тобой, Гера в чем-нибудь нуждалась?
– Только в свободе. Да и то я пришел к этому выводу, сидя здесь. Времени было много…
– Кто рассказал тебе об исчезновении Геры?
– Следователь и рассказал. Тоже, как и ты, попытался связать вместе ее бегство и смерть Рыбина.
– А может, она… с Рыбиным?
– Для того, чтобы решиться бросить семью, все-таки нужно время. Гера, конечно, увлекающийся человек, но далеко не глупа. Она бы сто раз взвесила все как следует. К тому же я познакомил их совсем недавно. Они виделись мельком. Рыбин – бабник! Даже если допустить, что у них были отношения, то это предполагало бы как минимум свидания. Рыбин со своими бабами уже давно бы раскололся. Он и сам рассказывал мне со смехом, что запутался в женщинах. Ну, и самое главное, почему я сразу отмел его кандидатуру в отношении Геры – ненадежен. В смысле бизнеса – там все нормально, я наводил справки, у него хорошая репутация. Что же касается личной жизни, то здесь все – проститутки, куча любовниц, рестораны… Он и дом собирался построить в лесу, подальше от людей, все уши прожужжал мне про автономное электроснабжение, чтобы он мог там развлекаться на всю катушку. Вот такой любитель жизни – Рыбин.
– Послушай, с чего бы ему так грубо вести себя с тобой? С партнером, приятелем… Тем более он же знал, что приглашен к вам в дом на ужин. Кстати говоря, об ужине…
И Лиза рассказала ему о приготовлениях, которые успела сделать Гера к ужину, о покупке продуктов.
– Я знаю… Видел все, что она купила, она даже советовалась со мной по поводу меню. Спрашивала, любит ли Рыбин рыбу. Мы с ней еще даже шутили по этому поводу.
– Лева… Что ты знаешь о ней? Куда она уехала? Улетела? Ушла? Могла бы, наконец, рассказать тебе о своем желании уйти, объяснила бы все. Или?..
– Знаешь, я тоже так думал. Гера – честный, порядочный человек. Не должна она была так со мной поступить. Но поступила! А когда человек ведет себя безрассудно? Только когда влюбляется. Когда крышу сносит. Я же через все это прошел. Влюбившись в Геру, я был как безумный. Ничего не соображал. Думал только о ней.
– Тогда вспоминай, где она бывала в последнее время, с кем? Есть ли у нее подруги?
– Подруги все тоже с маленькими детьми, если они где и встречаются, то на детских площадках, в бассейне. Гера в последнее время была очень занята,
Он подошел к ней совсем близко, и они обнялись.
– Мне так стыдно… – прошептал он ей в ухо. – Я совсем растерялся. И у меня нет сил. В голове – теплый ветер. Я ничего не понимаю. Ведь по-хорошему, ее надо искать. Просто рыть землю. Но с другой стороны, она же ушла по собственной воле. Собралась, оставила детей маме и ушла. Ее же никто не похищал, она уехала на своей машине.
– Ее машину ищут, но пока результатов нет. Нет ее ни в списках пассажиров железной дороги, ни самолетов… Понимаешь, если бы она отправилась куда-то на своей машине, ее бы давно засекли. Значит, она либо села на электричку и уехала в неизвестном нам направлении, либо – на автобусе, где не требуется паспорт. У матери ее нет, Дина Робертовна проверяла.
– Так… стой… Лиза, мне нужен телефон. Я должен поговорить с мамой, успокоить ее. Ты же знаешь ее, она места себе не находит. Сейчас еще на ней девочки, а она совсем одна. Я боюсь за нее…
– Ты прямо сейчас хочешь поговорить?
И тут Лева посмотрел на нее так, что ее кожа отреагировала на этот взгляд, словно ее окатили холодной водой. От прежнего родного Левушки ничего не осталось. На нее смотрел загнанный в угол, совершенно чужой человек.
– Лева, дорогой, я должна тебя предупредить, что я смогу тебе помочь только в том случае, если буду знать все. Иначе ты и твоя семья – вы все можете попасть в беду!
– Я не уверен, что нас здесь не прослушивают, – прошептал он ей на ухо, и на его лице появилось страдальческое выражение.
– Но если, предположим, я дам тебе телефон и ты решишь поговорить в камере, то где гарантия, что тебя не заложат твои соседи? Хотя я же не знаю, о чем ты хочешь говорить с мамой.
– Что мне делать, Лиза?
– Я все для тебя сделаю, ты же знаешь. Скажи, куда пойти и что сделать. Но главное – где Гера? Тебя-то я вытащу, я обещаю. Но пока ты здесь, с Герой может произойти что-то непоправимое, иначе бы ты сейчас не волновался.
– Если я напишу сейчас маме записку, ты передашь? Я могу быть уверен, что эту записку никто не прочитает? Никто!
– Лева, я не собираюсь читать твои записки. В сущности, ты можешь нанять себе другого адвоката, – в сердцах воскликнула она и оглянулась, словно поверила в то, что их действительно могут подслушивать. – Я же пришла к тебе по собственной инициативе. Ну, и мама твоя попросила. До сегодняшнего дня я считала себя твоим другом.
Тогда Лева приблизился к ней и прошептал в самое ухо:
– Я предполагаю, что это Гера… Рыбина. Единственное, что ты сейчас можешь сделать для меня и Геры, – это обеспечить ей алиби. У нее есть поклонник, Валентин. Мама знает. Вам надо встретиться с ним и поговорить. И еще… Наташа. Она живет в Испании. Мама знает, как ее найти. Она тоже может знать, где Гера. И прости меня… На самом деле я очень в тебя верю.
Он обнял ее и поцеловал в висок, потом в щеку.
– Если с ней что-нибудь случится, моя жизнь потеряет смысл. Ты же понимаешь…