Призрачное счастье

Веснина Елена

— Ну, если ты такая мнительная, могу и назад поставить, — легко согласился он.

— Сережа, брось Доминику и женись на мне, — попросила Юлька, но Сергей не захотел ее слушать.

Она повозилась, устраиваясь поудобнее, и снова завела, но уже более настойчиво:

— Ведь нам же так хорошо вместе. Мы понимаем друг друга с полуслова. Женись, а?!

— У меня предложение. Давай поиграем в больничку, — неожиданно предложил Сергей.

Юлька совсем растерялась: что еще за больничка

такая? А он пояснил:

— Я буду глухим доктором. А ты немой пациенткой. О’кей? — Сергей нырнул под одеяло и потянул за собой девчонку.

Была уже глубокая ночь, когда Виктория Павловна подошла к кроваткам Лёли и Катюши. Лёля лежала с открытыми глазами.

— Ну что ты не спишь, солнышко? — забеспокоилась Виктория Павловна.

— Если я засну, он опять придет, — испуганно прошептала Лёля.

— Никто больше не придет, малышка. Дядя милиционер его не пустит, — пообещала ей директриса.

— И дядя Артем? — уточнила Лёля.

— И дядя Артем. Так что спи, не бойся, моя маленькая. А завтра ты нам споешь. Как там: цок-цок, цок-цок…

Вдруг Лёля заплакала, услышав песенку:

— Замолчи, замолчи, я никогда больше не буду петь эту песню.

— Ну тихо, тихо, Лёлечка. Хорошо, ну не будешь петь, только не плачь.

Виктория Павловна гладила девочку по голове и сама чуть не плакала. Девочка потихоньку затихла, закрыла глазки, но вдруг встрепенулась и спросила:

— Пална, а пока у нас нет мамы, можно я буду называть тебя бабушкой?

Ужасно расстроилась Пална, ну что тут поделаешь, коли не хотят богатые и счастливые поделиться своим счастьем с несчастными девчонками.

Палатный врач лично вкатил Доминику в палату для VIР-персон, где имелась мягкая мебель, телефон, телевизор и прочие мыслимые удобства.

— А вот и ваши новые владения, Доминика Юрьевна. Обживайтесь, — улыбнулся врач.

— Хотелось бы очень ненадолго. — Доминика чуть не плакала.

— Вообще-то, мы не позволяем больным смотреть телевизор, но Амалия Станиславовна просила, чтобы у вас было все. Если что-нибудь понадобится, не забудьте: вот спецкнопка, — показал врач.

— Благодарю вас. Доктор, я хотела с вами поговорить… — начала было Доминика.

Врач остановил ее:

— Мы обязательно поговорим, но — позже. А пока — никаких отрицательных эмоций.

— Вы не могли бы купить шампунь, — повернулась Доминика к медсестре, — и… еще кое-какие мелочи. Возьмите, пожалуйста, деньги у меня в кошельке.

— Вы хотите, чтобы я… — растерялась медсестра и предложила: — Может, вашей маме самой будет приятно?

— Маме? — изумленно переспросила Доминика.

— Да, — энергично закивала медсестра. — Ваша мама так убивалась, столько всего сделала. Это же она нашего доктора от увольнения спасла.

Очень энергичная женщина, вы на нее похожи.

— Моей мамы нет в живых, — с трудом выдавила Доминика. — А это не мама, это Амалия Станиславовна, моя коллега. Я вправду ей многим обязана.

— Извините… — покраснела медсестра.

— Вы не могли бы дать мне координаты женщины, которая лежала со мной в палате? — спросила Доминика.

— Я не уверена, что… что она захочет с вами встретиться, — медсестра наклонилась к Доминике и зашептала: — Кровь вам переливали против ее воли.

Доминика, которую новость поразила до глубины души, подумала и приняла решение:

— Тем более, я должна с ней поговорить! Я в долгу не останусь.

Диана с подругами валялась на пляже. Как всегда, она вязала.

— Ты, Дианка, наверное, и во сне вяжешь. Спишь и плетешь свои сети. Хоть кого-нибудь поймала? — язвила Ленка.

— А то ты не знаешь. Уловчик будь здоров. Нехилый. Сама бы от такого не отказалась, — хихикнула Диана.

— Это ты про байкера? Ничего мужичок. Только старый, — поджала губы Лена.

— Завидовать нехорошо, Леночка. И врать тоже. Дианкин байкер — классный чел. Дианка, это ты ему вяжешь? — поинтересовалась Ванда.

— Ему.

— И напрасно. Он ничего, кроме своей косухи, не носит, — рассмеялась Лена.

— Та-а-а-к, а ты откуда знаешь? Попалась! Следишь за ним, да? Влюбилась? Эй, слышь, Дианка, она в твоего байкера втрескалась по уши, — подразнила Ванда.

Лена вскочила, кинулась к Ванде, потащила ее к воде. Ванда пищала, вырывалась, но Лена столкнула ее в воду. Пока та барахталась, Лена подошла к Диане.

— Дианка, ты Ванде не верь, — сообщила она. — Ни в кого я не втрескалась. Он все равно никого, кроме тебя, не замечает. А ты в чем на выпускном будешь?

— Мне предки такой прикид купили — убиться и не встать. Тут так, там — так, а здесь — вообще ничего, — веселилась Ванда.

— А мой выпускной наряд войдет в историю нашей школы, — пообещала Диана.

Девчонки умирали от любопытства.

К Амалии в кабинет ворвалась Татьяна.

— Амалия Станиславовна! Это невероятно! — Татьяна пребывала в крайнем возбуждении.

— Татьяна, возьми себя в руки. Для женщины непозволительно терять лицо ни при каких обстоятельствах. Самообладание — часть порядка, на котором стоит мир и благодаря которому он исключительно держится.

Татьяна резкими движениями, даже как-то театрально, рассыпала перед Амалией несколько фотографий.

— Вот! Вот! Вот! И вот!

На фотографиях везде была Юлька: выходит из офиса, ловит машину, она же выходит из машины, табличка с названием улицы и номером дома, куда входит Юлька.