Призрачный отель II. Куклы Маэстро
Шрифт:
Такая способность имелась и у Дениса, который начинал в обходчиках. Сохранилась и по сей день.
Конечно, мой опыт пока ещё был мизерным и вовсе едва ли не иллюзорным, но мне казалось, что неподготовленные души не должны задаваться подобными вопросами.
— Вы просто заселяетесь в номер отеля, — сказал я как можно дружелюбнее.
— Смешно.
— На самом деле, не очень. Впрочем, чувство юмора — штука резко индивидуальная. У меня, например, знакомый был — так тот от боли хохотать начинал. В боксе карьера не задалась, хотя здоровый был. Спарринговаться с ним никто не хотел — боялись. А особенно весело было, когда ночью
Стратегия забалтывания себя не оправдала совершенно. Клиент дождался, пока я заткнусь, и тем же мрачным тоном сказал:
— Я всю жизнь мучился одним простым вопросом: зачем я здесь? Какой смысл? Какой смысл вообще в человечестве? Или же всё это — лишь случайное развитие жизни до разумных форм? Может быть, разум — это всего лишь побочный эффект, болезнь, передающаяся половым путём? А все религии — что это? Сказки, придуманные в утешение людям? Теперь я вижу, что — нет. Я вижу, что жизнь после смерти существует. Существует душа. Значит, во всём этом, очевидно, есть какой-то смысл. Так когда, если не сейчас, мне требовать ответа? Что я здесь делаю? Зачем всё это было? Какой смысл?
Нежно пиликнув, двери лифта открылись.
— Это сложный философский вопрос. Сюда, пожалуйста.
Мы вышли в коридор.
— Не надо мне сейчас говорить про сложность и философию. Этого дерьма хватало и при жизни. Кончено! Я уже здесь. Я прошёл сквозь смерть. И теперь я хочу, я готов принять ответы, постигнуть правду, какой бы страшной и нечеловеческой она ни была! В чём смысл жизни?!
— Если бы вы были готовы принять правду, — сказал я, открыв нужную дверь, — вы бы здесь не оказались. Ушли бы прямиком наверх.
— Наверх? Есть какой-то верх?!
Казалось, эта мысль его разозлила.
— Есть. — Я стоял, как зависший швейцар, и держал дверь открытой. — Все души отсюда уходят наверх, в Свет.
— Враньё. Я видел сотни душ на улицах.
— Это не души, это пустышки. Что-то вроде постепенно истаивающих воспоминаний. Вы не такой.
— А вы кто — ангелы?
Я аж икнул от неожиданности. Хотя если подумать, то что ещё могло прийти в голову человеку, которого после смерти встречают какие-то странные люди, для которых всё происходящее вроде как само собой разумеется.
— Нет, мы просто тут работаем, — честно сказал я.
— На кого?
— На идею, блин!
Запас вежливости у меня иссяк категорически. Я всё-таки не кореец из сериала и не японец из анимешки, у которого с рождения прошивка — кланяться и повторять «аригато, клиент-сан». Я — русский человек, в моих венах кипит небо славян, мои предки свергали царя, громили фашистов и покупали акции МММ. Мы — мирные люди, но наш бронепоезд… И далее по тексту.
— Слушай, друг, — сбавил я немного тон. Понял, что хватил немного через край — чай, не в казарме духа кошмарю. — Давай-ка ты зайдёшь в номер, примешь душ, переоденешься и отдохнёшь. А потом к тебе кто-нибудь придёт и ответит на все твои вопросы. Ну или, по крайней мере, попытается.
Михаила Королёва, однако,
— Что заставляет вас выполнять эту работу? — настаивал он, игнорируя открытую дверь. — Перед кем вы отчитываетесь?
Глава 15
— Лично я отчитываюсь перед Мстиславой Мстиславовной, — сообщил я гостю, мысленно добавив: «Хоть это и не твоё дело».
— Она — ангел? — тут же огорошил меня он.
— Не думаю, что за последние лет семьсот её так кто-то называл, но человек хороший. На ангела у нас больше Изольда походит, но она тоже отчитывается перед Мстиславой.
— Перед кем отчитывается Мстислава?
— В душе не… Кгхм. Никогда не задавался этим вопросом.
Клиент вздохнул.
— Что ж. В это я, пожалуй, готов поверить. Если при жизни меня окружали люди, которым было плевать на самые важные вопросы, то почему после смерти что-то должно измениться? Делай, что должно, там, куда тебя поставили, и не задумывайся. Благодарю. Я подожду кого-нибудь компетентного, вы правы.
Он зашёл в номер. Я закрыл дверь. С минуту постоял перед ней, обтекая.
Это что, меня сейчас обозвали пустышкой? Причём, надо сказать, небезосновательно обозвали-то.
Ладно, не буду к себе слишком строгим. Моя жизнь очень резко изменилась. И даже в этой изменённой жизни столько всякого напроисходило, что было не до вечных вопросов. Вполне хватало осознания, что я занимаюсь действительно важным делом, что я сопричастен высшим силам.
И в мироустройстве я, в меру сил и наличия времени, пытался разбираться, постепенно закрывая белые пятна. Но вот насчёт иерархической структуры почему-то мыслей не возникало.
А ведь действительно. Все видящие — обычные люди, которые жили обычными жизнями до тех пор, пока тем или иным образом не проваливались в призрачный мир. Там находился кто-то, кто объяснял правила игры. Но ведь тупо по логике: кто-то же должен был дать эти правила изначально! И наверняка кто-то должен следить за их соблюдением.
Вот взять нашу фирму, прости-господи. Когда Никита летом отдыхать уезжал, бывало, на целый месяц, он, конечно, оставлял нам инструкции, да и в целом, всё вполне понятно было, работники опытные. Но шло всё хорошо первые дня три. Потом как-то незаметно складывались сложные ситуации, в результате которых магазин оказывался закрыт в рабочие часы, клиенты требовали каких-то непонятных документов, подделывать которые мы не умели, звонили странные люди и спрашивали, будем ли мы гасить долг или собираемся банкротиться. Потом уж вовсе как-то незаметно появлялось пиво… В общем, к возвращению Никиты мы, конечно, приводили всё в порядок, но хаос без высшего догляда всё равно имел место.
Что уж говорить о нынешней системе. Да тут уже давно бы обходчики выставили проводникам ценник за свои услуги, проводники устроили забастовку, перед дверьми отеля выстроилась бы возмущённая толпа неподготовленных душ с транспарантами, а Заднепровье пошло бы войной на Ленинский район. В ходе ожесточённых боёв отделилось бы княжество Промышленного района и, объединившись с пожирателями, захватило бы село Талашкино…
В общем, много чего бы случилось. Однако, несмотря на некоторые тёрки между районами, всё вроде как функционировало стабильно. Здравый смысл подсказывал мне, что новый клиент прав: над всем Смоленском действительно должен кто-то сидеть. Равно как и над каждым городом.