Призрачный Сангуис
Шрифт:
Бернард поправил очки, с силой надавив на переносицу.
– А последние записи?
– По скайпу, – пропыхтел Марк, запихивая в багажник очередную сумку, – и не стой столбом. Помоги.
Ламберте молча подхватил сумку за второй край и помог все уложить.
– Идем, – мотнул головой Даллас, – последний ужин в этом доме.
Бернард рассеянно последовал за своим другом и, едва оказавшись на кухне, наконец осознал: Даллас действительно уезжает.
Маркус сидел за столом и постукивал ногтями по дневнику.
– Все в сборе. Тогда ешьте, я пока почитаю.
Когда все приступили
– “1 мая 1892 года. Вальпургиева ночь не прошла бесследно. Вокруг начали бродить призраки. Они шепчут лишь одно, но пока я не могу разобрать слов, да и не очень хочется. Пусть все катится к чертям, больше я не намерен быть добрым и хорошим.
17 июня. Сегодня трое черных спиногрыза утонули в озере. Я стоял на берегу и наблюдал, как они беззвучно барахтаются. Страх парализовал их тела, не позволяя крику вырваться на волю. Они очень быстро пошли ко дну, а я развернулся и ушел. Зачем спасать эти отродья, все равно они скоро все сдохнут.
28 июня. Снова утонувшие, меня это начинает смущать. Шаман странно косится и даже заходил в мой дом. Потряс своими амулетами и сказал, что в моем доме великое зло, которое я выпустил из другого мира. Что он знает о зле, глупый человек. Вечное проклятье, вот что я выпустил, но никак не зло.
4 августа. Сегодня я и Сукрам проводим ритуал принятия рода. Мне немного страшно, но он меня успокаивает. Даже налил немного виски, только это не помогло. На поляне в лесу мы нарисовали огромную гектограмму, правда для этого пришлось полностью выполоть её и засыпать слоем песка. Все, как в страшных сказках. Руны, свечи, кровь.
6 августа. Я больше суток пробыл в бессознательном состоянии. Ужасающая боль до сих пор терзает мое тело, и я почти не в состоянии двигаться, но теперь я помню все. Действительно все. Это ужасно. Моя голова разрывается от множества жизней, которые были прожиты не мной. Сукрам меня успокаивает. Скоро это пройдет.
18 августа. Этот город меня уже не раздражает. Я смирился с тем, что живу в Сангуисе. Смирился с тем, что стал убийцей. Только сейчас я осознал, что творю. На мне столько крови, пусть я ненавижу этих черномазых сволочей, которые заполонили новый свет, но все же это не повод убивать их. Я множество раз нарушал клятву Гиппократа, убивая своих пациентов из ненависти. Проклятье, я чудовище”.
Маркус отпил немного из стакана и вздохнул.
– Все. На сегодня хватит. Бернард, перевод я тебе перешлю по электронной почте. Томас, Марк, нам пора ехать.
Ламберте встряхнулся и медленно поднялся из-за стола. Ему не хотелось отпускать своего друга. Тем более, тот так и не сказал, куда они едут.
Через 15 минут дом был заперт, Бернард направлялся к себе, а троица погрузилась в машину и уехала из Сангуиса.
Молодая пара восхищенно осматривала старинный дом. Мужчина лет 25-27 с невероятными желтыми глазами, мягко улыбаясь, показывал им комнаты.
– Это невероятно, – наконец произнес мужчина. – Откройте секрет, почему владельцы столь чудесного дома продают его вместе с мебелью по столь низкой цене?
– Дело в том, что молодые братья Далласы больше не могут здесь жить. Их родители
– Ох, – девушка прижала тонкие пальчики к губкам, – мне так жаль их. Бедные ребята. Мистер Вердамт, а кому принадлежал это дом ранее.
– Предыдущий владелец умер в возрасте 70 лет, и дом отошел государству. До него здесь жили многие люди, но первым человеком был мой полный тезка Маркус Вердамт. Он был уважаемым человеком, врачом. На чердаке остались кое-какие вещи, в том числе копии картин. Он также был художником.
– Что ж, – молодой мужчина притянул к себе девушку, – нас очень заинтересовал дом, и цена приемлемая. Думаю, нам здесь будет хорошо, как думаешь, Маргарет?
– Покупаем, – кивнула девушка, прижимаясь к своему мужу, – наши дети будут здесь счастливы.
– Мы согласны, – мужчина протянул руку Вердамту, и Маркус пожал её.
– Отлично, тогда оформим бумаги, и через два дня можете въезжать. Если будете оплачивать сейчас, то въехать можно будет уже к вечеру.
Парочка переглянулась.
– Давайте прямо сейчас в банк, – наконец произнес мужчина, – я переведу деньги и подпишу все документы.
– Отлично, – улыбнулся Маркус, – тогда давайте поспешим, он скоро закрывается.
Два часа спустя молодая пара получила ключи от дома.
Марк раскладывал вещи по своей новой комнате. Зеркало во весь рост заняло часть стены у окна, в шкафу расположилась одежда, а новый компьютерный стол уже был завален учебниками и тетрадями.
Даллас тихо вздохнул и повесил рамки с фотографиями рядом с кроватью.
Грохот и мат из-за стены подсказали, что Томас опять что-то не так поставил и теперь пытается вернуть все в нормальное состояние.
Марку было тоскливо. В Сакраменто, не смотря на декабрь, было довольно жарко и дождливо. В общем, погода не радовала.
Даллас поставил последнюю книгу на полку и сел на кровать. Казалось, все, что происходит с ним - сон. Страшный кошмар, из которого нет выхода, но так хочется выбраться из него.
Жители Сангуиса спешно передавали друг другу ведра с водой. Пожарные застряли где-то на дороге, а дом надо тушить. Дикие крики из полыхающего здания уже смолкли: пара, не так давно переехавшая в дом, видимо, погибла, и теперь все усилия людей было направлено на то, чтобы не дать огню распространится на соседние дома.
Наконец послышались сирены пожарных. Люди в форме быстро подъехали и, подсоединив шланги, приступили к своей работе.
Несмотря на все их усилия, дом сгорел полностью, даже от фундамента мало что осталось. От людей остались лишь оплавленные кости. Даже слепым стало ясно, пожар не случаен - кто-то поджег дом.
Маркус настороженно следил за Жнецом, который пил чай в их гостиной. Марк был в школе, а Томас в колледже, и прийти они оба должны только к вечеру.
– То, что ты намерен сделать, Маркус, опасно для всех. Ты же помнишь, чем все это закончилось в Сангуисе. Я не для этого выбил тебе квартиру в Сакраменто, чтобы ты перерезал всех жителей с помощью отражений.