Призрак куклы
Шрифт:
Я не в силах найти подходящие слова, чтобы ответить ей. Сейчас я впервые в жизни поверил, что реинкарнация, чёрт её дери, вполне имеет право на существование. Хотя это совершенно невозможно. Она не намного моложе моей Куколки. Она просто не может носить в своём теле её душу. Но именно сейчас она была так похожа. Безумно похожа. Такая же мудрая. Такая неожиданно зрелая. Взрослая. Я, старше её, лет на десять точно. Может, и больше. Но в это мгновенье я почувствовал себя несмышлёным ребёнком рядом с ней. Это так похоже. Такое уже случалось. Рядом с моей Куколкой. Дело ни в лице, ни в глазах, ни в наличии или отсутствии шрамов.
Мне понадобилась ещё одна коробка. И я ушёл её искать. И я долго её искал, что когда вернулся, увидел нечто, поразившее меня. Она сидела на коленях на ковре и бережно держала в руках фотографию моей Куколки. Она смотрела на неё так долго, так робко, так грустно.
– Прости… - прошептала она, - я, наверное, сошла сума, если решила поговорить с твоей фотографией. Но так мне хотя бы кажется, что ты меня услышишь. Прости. Что забрала его себе. Он замечательный. Я так завидую тебе. Что ты встретила его раньше. Что ты прикасалась к нему раньше. Уверена, он был твоим первым мужчиной. Прости. Я не такая, как ты. Я уже делала это раньше. Без любви. Без причины. Но сейчас всё по-другому. Эй, там, на небесах! Благослови меня. Разреши мне стать частью его мира. Разреши мне сделать его счастливым. Прости.
После этого монолога, по её щекам покатились слезинки серебристыми бусинками. А я был настолько слаб, настолько бессилен сказать что-нибудь, что тихо выскользнул в соседнюю комнату и вышел на балкон. Дрожащими пальцами я нашёл в кармане сигареты и зажигалку. Я так давно не курил, но именно в этот момент я просто физически нуждался в сигарете. Чтобы успокоить свои мысли. Чтобы успокоить свои дрожащие руки. В этот момент я осознал, что я не один в смятении. Что я не один испытываю вину за свои внезапно нахлынувшие чувства. Я глубоко затянулся дымом и, облокотившись локтями о перила, задумался. Я думал и курил. Курил и думал. Одну за одной. Одну за одной. Сигарета. Мысль. Сигарета. Мысль.
***
После того, как фотографии были упакованы в две коробки и убраны на антресоли, наша жизнь вошла в колею. Мы начали учиться жить с нашими чувствами. Я начал жить заново. Познавать этот мир. Прикасаться. Ощущать. Слышать. Слушать. Говорить. Я смог делать столько вещей, которые казались недоступными мне прежде. Забота. Романтика. Страсть. Взаимность. Они шли рука об руку со мной. Они наполняли моё существование смыслом. Мы затеяли ремонт. Она стала такой активной, её увлекла идея создать наше уютное грёздышко в моей квартире. Мы так долго спорили, и выбирали обои, и шторы, и люстру. И много разных мелочей.
Мы стали напоминать обычную парочку, когда ходили гулять в парк, посещать выставки, кино и кафе. Так просто было идти рядом, держась за руки, сплетая пальцы. Но моё прошлое не может оставить меня в покое. Никогда не могло. Однажды на входе в одно кафе я увидел одну из подруг моей Куколки. Она с ужасом смотрела на нас, а потом оказалась рядом, словно разъярённая фурия.
– Ты ещё жив, тварь? – выплюнула она свой вопрос мне в лицо, -Развлекаешься? Нашёл себе новую игрушку? Новую куклу? Браво!
Моя любимая испуганно задрожала и теснее прижалась ко мне.
– Успокойся, - произнёс я единственное слово, которое нашёл в собственном рту.
Но подруга Куколки не слушала меня. Она что-то яростно искала в своей сумке. Нашла. Зажала в кулаке. А потом швырнула свою находку в меня. Что-то металлическое больно ударило меня в солнечное сплетение и упало на тротуар.
– Что это? – спросил я, не опуская взгляда.
– Её Сердце. Она. Любила. Тебя. Подонок, – прошипела, задыхаясь от ненависти, подруга Куклы, - Сдохни. Просто сдохни. Сука, я мечтаю танцевать на твоих костях!- выпалила гневно она и, развернувшись на каблуках, пошла прочь.
В мои рёбра испуганно стучит сердечко моей любимой, а я настолько захлёбываюсь этой ненавистью ко мне, что забываю, как нужно дышать. Я наклоняюсь и вижу, что ей страшно. И вижу на её глазах слезинки.
– Испугалась? – мой голос треснул.
– Немного, - всхлипнула она.
Я вытираю слезы с её щёк и наклоняюсь посмотреть, чем же таким в меня швырнула эта фурия. Медальон медного цвета в форме сердца. Поднимаю его. Посмотрим, что же это за «Её Сердце». Неожиданно створки медальона открываются в моей ладони. Я вижу внутри две фотографии, на которых изображён я. На первой я очень юн, на второй немного моложе, чем год назад.
Её сердце.
Она.
Любила.
Тебя.
Подонок.
Сдохни.
Что-то в моих глазах темнеет. Темнеет. Темнеет. Ноги подкашиваются. Я не нахожу опоры. Словно что-то оказалось настолько жестоким, что проткнуло меня насквозь в районе солнечного сплетения. Я хочу перестать дышать. Я хочу умереть от кислородного голодания. Мне настолько безумно больно, что я хочу разорвать свою кожу, плоть и кости.
Я хочу ещё раз вскрыть шрамы на своих руках и больше никому не позволить их зашить. Я подонок. Я, действительно, подонок. Я не имею права кого-то любить. Я не имею права быть любимым кем-то.
Но рядом со мной есть та, кто прикасается ко мне. Поддерживает меня. Помогает идти.
– Поехали домой, - шепчет она. И ловит такси. И помогает мне сесть. А я просто сжимаю в руке медальон. А я просто до сих пор не в себе. И не знаю даже, приду ли в себя. Я снова сумасшедший.
Мы вернулись в квартиру. Она раздевает меня, помогает мне лечь и укрывает меня одеялом. Меня знобит. Она ложиться рядом. Мягкая и тёплая. В моей футболке. Я сумасшедший. Я снова сумасшедший. Я набрасываюсь на неё и разрываю футболку. Я сжимаю её запястья в своих руках слишком сильно. Я не контролируем. Я груб. Я псих. Я кричу. Я выкрикиваю имя той, которая уже умерла. Из-за меня. А потом кто-то выключил мир. И я проваливаюсь. Проваливаюсь. Проваливаюсь. В темноту. В страх. В боль. В пропасть…