Призрак с Кейтер-стрит
Шрифт:
Эмили улыбнулась одними уголками губ.
— Как ты считаешь, Сара, полицейские бывают романтиками? Мне кажется, инспектор Питт чрезвычайно плоский человек, и он должен быть таковым, иначе не стал бы полицейским. Но у него очень красивый голос. Он обволакивает, словно теплой патокой, а его дикция и грамматика превосходны. Я полагаю, он занимается саморазвитием.
— Эмили, Лили мертва, — заскрипела зубами Кэролайн.
— Я знаю это, мама, но он, должно быть, привык к таким вещам, и это не должно помешать ему обожать Шарлотту. — Она повернулась
Шарлотта почувствовала, что ее лицо горит. Мысль об инспекторе Питте, даже в таком преломлении, была невыносима.
— Попридержи свой язык, Эмили. — Шарлотта кипела от злости. — У инспектора Питта не больше шансов добиться моего внимания… чем у тебя выйти замуж за Джорджа Эшворда. И это одинаково хорошо, потому что Эшворд — игрок и хам! — Она прошествовала мимо Кэролайн и вышла в холл.
Питт ждал в маленькой задней комнате.
— Доброе утро, мисс Эллисон, — широко улыбнулся он. Его улыбка была по-прежнему очаровательна.
— Доброе утро, мистер Питт, — сказала она холодно. — Я не понимаю, почему вы позвали меня снова. Но если уж сделали это, то скажите, что вы от меня хотите?
Она смотрела на него, пытаясь смутить его, но вместо этого вдруг с испугом увидела то, о чем говорила Эмили, — обожание в его глазах. Это было невыносимо.
— Не стойте, как дурак, уставившись на меня! — разъярилась она. — Что вы хотите?
Улыбка исчезла.
— Вы, кажется, чем-то расстроены, мисс Эллисон? Случилось что-то такое, что беспокоит вас? Событие? Подозрение? Вы что-то вспомнили? — Его светлый, умный взгляд был устремлен на нее. Он ждал.
— Вы подозреваете нашего дворецкого, — ответила она ледяным тоном. — Что, естественно, расстраивает меня по двум причинам: потому что вы обвиняете кого-то из моего дома и, без сомнения, арестуете его и посадите в тюрьму, а также потому, что я абсолютно уверена, что он не совершал этого убийства. Тот, кто сделал это, до сих пор не пойман. Я считаю, такая ситуация расстроит кого угодно, даже совершенно бесчувственного человека.
— Вы делаете заключения слишком рано, мисс Эллисон, — усмехнулся Питт. — Во-первых, мы часто арестовываем людей, но мы ведем их в суд, а не сажаем в тюрьму. Во-вторых, вы можете быть уверены, что он невиновен — и я склонен согласиться с вами, — но ни вы, ни я не имеем права выбросить кого-либо из рассмотрения до тех пор, пока не будет доказано или отвергнуто его участие в этом деле. И последнее. Вы не правы в том, что если я говорю с Мэддоком, то отказываюсь расследовать в других местах.
— Я не нуждаюсь в лекции по полицейским процедурам, мистер Питт. — Шарлотта понимала его точку зрения и даже видела, что он прав, но ничто не могло повлиять на ее поведение.
— Я думал, это вас успокоит.
— Что вы хотите, мистер Питт?
— В ту ночь, когда Лили была убита… когда вы видели Мэддока в последний
— Не имею представления.
— Что вы делали в этот вечер?
— Я читала. Какое это имеет значение для вашего расследования?
— Что? — Его брови поползли вверх. Он улыбнулся. — Что вы читали?
Она почувствовала, как краснеет от волнения, потому что папа не одобрил бы ее чтение. Леди не должна знать о таких книгах, а тем более читать их.
— Это вас не касается, мистер Питт.
Казалось, ее ответ развлек его. Шарлотте вдруг пришло в голову, что он может подумать, будто это какой-нибудь любовный роман или старые любовные письма.
— Я читала книгу о войне в Крыму, — сказала она сердито.
Он посмотрел на нее с удивлением:
— Необычный выбор для леди.
— Возможно. Какое отношение это имеет к убийству Лили, которым, как мне сказали, вы здесь занимаетесь?
— Мне кажется, вы воспользовались удобным случаем, потому что отец не одобрил бы ваш интерес к столь кровавым и неженским темам.
— Это не ваше дело.
— Таким образом, вы читали одна. Вы не звали Мэддока или Дору, чтобы они принесли вам воды или добавили газа в лампе, или заперли двери?
— Я не хотела пить, и я вполне способна сама прибавить или убавить газ в лампе, а также запереть двери.
— Значит, вы совсем не видели Мэддока?
Наконец-то Шарлотта поняла, что он хочет узнать, и была раздосадована, что не поняла это раньше.
— Нет.
— Так что он мог выйти в любое время вечера, насколько вы знаете?
— Миссис Данфи сказала, что Мэддок говорил с ней. Он ушел, когда Лили стала опаздывать, и… и начал беспокоиться.
— Так он говорит. Но миссис Данфи была одна на кухне. В действительности он мог выйти раньше.
— Нет, не мог. Если бы я позвала его за чем-нибудь, я бы заметила его отсутствие.
— Но вы читали книгу, которую ваш отец не одобряет. — Питт пристально смотрел на нее. Его взгляд был очень откровенен, как будто стена недоверия между ними исчезла.
— Он не знал об этом! — Но как только она сказала это, неприятная мысль пришла ей в голову. Возможно, Мэддок знал. Она взяла книгу из кабинета отца. Мэддок знал книги в кабинете достаточно хорошо, чтобы заметить, какая книга отсутствует, и он знал ее привычки. Она повернулась и посмотрела Питту в лицо.
Инспектор просто смеялся.
— Однако… — продолжил он, закончив разговор о книге легким взмахом руки. Фактически он был самым неопрятным созданием в этой жизни и разительно отличался от Доминика. Он выглядел, как длинноногая птица, хлопающая крыльями. — …Я не могу понять, что он имел против мисс Абернази. — Питт повысил голос. — Вы дружили с мисс Абернази?
— Не особенно.
— Нет, — сказал он задумчиво. — Из того, что мне говорили, она вряд ли была вхожа в вашу компанию. Довольно ветреная девушка, часто смешливая и скорее фривольного поведения. Бедное дитя…