Призрак
Шрифт:
Джэнвей встала рядом с Кирком, наблюдая движение теней по долине. "Вы и прежде говорили тоже самое, " сказала она. На рассеянных повсюду маленьких полянах можно было заметить мерцающий танец походных костров, как будто здесь в Йосемите звезды нашли дом на Земле. "Но я вам не верю, " продолжала она. "Потому что я знаю, что вы думаете, что Звездный Флот вам такой же враг как и мне. "
Я окружен телепатами, подумал Кирк.
"Кейт, " сказал он твердо, " я не собираюсь защищать противоречивые действия командования… хотя честно говоря я с ними
Джэнвей посмотрела Кирку прямо в глаза, как будто пыталась убедиться в том, что каждое произнесенное им слово было правдой. "Я уже говорила вам, для чего мы здесь. Я говорила вам, что мы не знаем ничего об Энтерпрайзе или зеркальном Вояджере. "
"Адмирал Нечаева отказывается признавать, что оба вторжения из вашей вселенной произошли в одно время из-за простого совпадения. "
Солнце прошло больше половины пути, небо угасало, а углубляющиеся тени придали чертам Джэнвей особую напряженность. "А что думаете вы? "
Кирк не стал от нее ничего скрывать. "Это меня не заботит. Для меня имеет значение только одна вещь – безопасность Тейлани. "
Джэнвей внимательно изучала его. "Так ли это? "
Не в первый раз Кирк пожалел, что не умеет читать мысли.
Потом Джэнвей потянулась, взяла его лицо своими руками, и решительно поцеловала; ее тело прижалось к нему. Одной рукой она обхватила его за шею и сдавила так, что вырваться было невозможно.
На мгновение тело Кирка ответило ей, и он прижал ее еще ближе. При виде этой женщины, которая давно привлекала его, в нем вспыхнул донкихотский огонь; огонь подпитывавший его упрямство пополам с неспособностью признавать поражение, огонь, который заставлял его принимать ее всерьез.
Но прежде чем источник страсти наполнил его до краев, готовый принять ее дар, его сердце восстало.
Он оттолкнул Джэнвей, затаив дыхание от внезапного, непрошенного порыва физического желания, и уставился на ее лицо в исчезающем темно-красном свете солнца, зная что сейчас оно того же цвета, как и это солнце.
"Нет," сказал он.
Она провела пальцами по его лицу, по его губам. Ее прикосновение было настойчивым, но не нежным. "Я вам не верю. "
В другое время своей жизни, Кирк знал, его сердце, и его разум не стали бы решать это уравнение. Под этими звездами он и эта женщина исчерпали бы свою страсть без сожаления, ради прошлого или ради будущего, ликуя в вечном даре чистого опыта.
В другое время его жизни.
Но не на сей раз.
Он поймал ее руку и отстранился. "Поверьте мне, " сказал он.
Между ними ничего не случится. Он не позволит.
"Вы действительно любите ее, " сказал Джэнвей.
Слово "любовь" казалось таким незначительным для того, что он чувствовал, но даже книга полная слов не могла выразить то, что он обрел рядом Тейлани, и что все еще
Джэнвей отстранилась. Теперь он ее больше не интересовал, и она вновь принялась изучать окружение.
"Помогите мне вернуть ее, " попросил Кирк.
Джэнвей не стала играть в эту игру. "Помогите мне вернуть интенданта и T'Вэл туда, откуда мы прибыли, и с информацией, в которой мы нуждаемся. " Прямота была именно тем стилем переговоров, которым всегда восхищался Кирк.
Кирк протянул ей свою руку, готовый принять ее вызов и скрепить сделку.
Но Джэнвей колебалась. "А что насчет Звездного Флота? "
Прямолинейными архаичными терминами Кирк описал то, что он думал о Звездном Флоте, чем рассмешил Джэнвей и самого себя.
"Услышать такие слова от капитана звездолета, " упрекнула его она. "Что случилось с дипломатией? "
"Дипломатия рождена терпением, " сказал Кирк. "А в моей жизни сейчас нет места для терпения. "
Наверху искусственные звезды искусственного мира сияли в захватывающем дух зрелище.
Под ними стояли Кирк и Джэнвей.
Они обменялись рукопожатием.
Не как мужчина и женщина, а как солдаты, союзники.
И теперь, когда их собственный союз был скреплен, могла начаться война во имя выживания каждого из их миров.
ПЯТНАДЦАТЬ
Скоро я буду дома, сказал он ей.
Тейлани тихо повторила эти слова, шепотом, продолжая тереть ногтем большого пальца кожаные ремни, стягивающие ее скрещенные запястья.
Скоро я буду дома.
Это сказал ей Джеймс. Она закрыла глаза, стараясь не видеть зловеще запятнанные, задрапированные изодранной тканью стены своей, четыре метра в диаметре, шарообразной камеры, и снова увидела Джеймса, улыбающегося ей с экрана коммуникатора.
Его поездка на Землю проходит хорошо, сказал ей он. Спок приехал чтобы встретиться с ним. Он собирался помочь старому другу, а затем…
Скоро домой.
В то время, дни, недели назад, она не была уверена в том, что это возможно. Поэтому Тейлани очень обрадовалась, получив от Джеймса это сообщение. В нем была легкость, знакомые искорки в его улыбке, энергичность и целеустремленность в его настроении.
И она видела, что он принял решение.
Он вернется на Чал.
К ней.
Медленно плавая в нулевой гравитации со связанными руками и ногами в центре своей камеры, Тейлани снова пожалела, что она не была на центральной коммуникационной станции Города, когда пришло то сообщение, и не смогла поговорить с Джеймсом лично. Но то, что она увидела и что он сказал ей в том послании разрушило все ее опасения.
Потому что когда Джеймс покинул Чал, Тейлани действительно не знала, вернется ли он. Все, что она знала, было то, что он будет следовать за своим сердцем, и что никто не сможет повлиять на его решение.