Призвание Рюрика. Посадник Вадим против Князя-Сокола
Шрифт:
Вадим терпеливо слушал рассуждения Сваруна, пытаясь понять, куда он клонит.
– Древние обычаи весьма поучительны, – продолжал Сварун. – Они позволяют лучше понять нашу историю, определить, в каком направлении движемся сейчас, и предостерегают от ошибок в будущем. Поэтому нам надлежит внимательно изучать свои обычаи, всю нашу старину и учитывать в руководстве княжеством…
«Ну что ты завел свою канитель, – начал мучиться Вадим. – Давай же поближе к делу!»
– Один из таких обычаев гласит, что надо придерживаться единства новгородского народа, только
«Ага, сейчас станет упрекать меня в поражении в битве с хазарским войском!» – догадался Вадим и приготовился к ответу. Но Сварун вдруг повернул совсем в другую сторону.
– Когда вече избирало тебя посадником, то надеялось, что будешь править в угоду всех жителей города. Было бы странно поступать иначе. Но ты с первых дней отступил от этого правила. Наибольшее внимание уделяешь объединению бояр и купцов капища Перуна, совсем позабыв про нас, живущих рядом с капищем бога Велеса.
Это было неправдой. Вадим знал, что оказался на должности посадника благодаря совместному решению богачей обоих капищ и старался по возможности удовлетворять их просьбы и запросы. Поэтому произнес возмущенно:
– Неправда твоя, купец Сварун! Ни в чем не было отказа людям вашего объединения. И ты знаешь об этом не хуже меня!
Сварун вжал свою птичью голову в плечики, будто собираясь с новыми силами, продолжал невозмутимо:
– Я могу привести много примеров обратного, но ограничусь одним. Мы много стараний прилагали, чтобы заполучить должность старшего мытника на новгородской пристани. Но ты не прислушался к нашим просьбам и отдал Валомиру…
– Никто не являлся ко мне с такой просьбой! – перебил его Вадим. – Я хорошо это помню, потому что все происходило недавно.
– Но сейчас-то передашь ее нам? Вот я прошу назначить меня старшим мытником, что ты на это скажешь? – колючий взгляд Сваруна вперился в лицо Вадима.
Тот откинулся на спинку кресла, обезоруживающе улыбнулся:
– Скажу, что немедленно бы отдал ее тебе. Но я не сбираюсь менять Валомира на должности, где он так плодотворно служит государству.
– Как? Разве ты его еще не освободил?
– Нет. И не думаю менять на кого-то.
– Но в городе только и разговоров об этом…
– Поторопились. Больше мне добавить нечего.
Сварун пожевал тонкими сухими губами, что-то прикинул в уме, затем проговорил неторопливо:
– Но тебе все равно придется решить этот вопрос. Если не сейчас и не здесь, то на Боярской думе. Я подниму его на ближайшем заседании.
Свое слово Сварун сдержал. Через неделю собралась Боярская дума, совещательное учреждение, работавшее при князьях, а теперь при посаднике. На ней обсуждались различные государственные вопросы, бояре высказывали свое мнение, но окончательное решение принимал князь, а ныне – посадник. Так что когда Сварун заговорил о должности старшего мытника на новгородской пристани, Вадим перебил его и заявил, что этот вопрос решен и пересматривать он его не будет: Валомир останется на своем посту.
Но
Вадиму не оставалось другого выхода, и он проговорил:
– Пусть будет так, как решит Боярская дума. Голосуйте, господа бояре.
Бояре единодушно проголосовали за отстранение Валомира.
А потом началось настоящее столпотворение. Каждая сторона стала наперебой предлагать своих людей. Их представители приближались вплотную к Вадиму и в самых красочных словах расписывали их достоинства. Тут же изливались потоки грязи на противную сторону. Чем дальше, тем больше накалялись страсти, был шум и брань великая, как говорили потом в Новгороде. Наконец у некоторых не выдержали нервы, они стали хватать друг друга за грудки. И тут неожиданно кочетом соскочил со своей скамейки Сварун и вцепился в волосы Азару. Тот был сильнее противника, но опешил от неожиданности. А когда пришел в себя, Сварун столь же быстро выпустил Азара и в несколько прыжков оказался на прежнем месте и сидел так, будто никакой драки не было в помине. Это вызвало всеобщий смех, и свара прекратилась.
Боярская дума просидела с утра до обеда и разошлась, так ничего не решив.
Вадим сильно расстроился, от шума у него разболелась голова. Он решил уйти из дворца с глаз долой, чтобы никого не видеть. И вдруг в коридоре к нему подошла женщина и попросила выслушать ее.
– Некогда мне! – грубо ответил он ей, стараясь обойти стороной.
– Мне тоже! – с вызовом ответила женщина, заступая ему путь. – Тоже очень некогда.
– Чего тебе нужно? Можешь завтра прийти?
– Не могу! Завтра у меня дела!
– А у меня сегодня дела!
– А еще посадник! Народ его выбирал!
Эти слова отрезвили Вадима. Он бросил нехотя:
– Зайди, коли так…
Они зашли в горницу, он посадил ее против себя, стал хмуро глядеть ей в лицо. Наверно, пришла жаловаться на кого-то или просить помощи. Усталая, замученная семейными заботами. Сколько он повидал таких за время посадничества, не запомнить. Буркнул:
– Говори. Слушаю. Только имя свое назови.
– Чеславой меня нарекли. А дело мое простое. Взяли с мужем заем у одного ростовщика, его Жеглом звать.
– Взяли, значит, отдать следует. В чем вопрос?
– Так нечем отдавать-то! – в сердцах произнесла женщина.
– Я-то при чем здесь? Мне за тебя платить не с руки.
– А я и не заставляю. Я помочь прошу!
– И чем я тебе смогу помочь? – удивился Вадим, думая, как бы побыстрее избавиться от нее и нырнуть на полчасика в постель.
– Поговорить с этим Жеглом, чтобы он отсрочил мне платеж!
– Э-э-э, голубушка, – проговорил он, вставая, – ты не к тому явилась. Иди отсюда прямиком к ростовщику и умоляй его об этом! Я тебе в этом не помощник!