Призванный Судьбой
Шрифт:
Оливер, получив широчайшие полномочия и благоволение короля, ревностно принялся за наведение порядка. Дружины прибывших по его приказу лордов были пересчитаны, и тех, кто не явился, – а их было шестеро, – объявили изменниками короны.
На штурм замков строптивых лордов были отправлены объединенные дружины. Лорды провинции были рады пограбить и с остервенением принялись опустошать владения опальных дворян.
Ла Коше лично присутствовал на допросах арестованных дворян, приближенных к сведшему счеты с жизнью кангану де Ро. Первым в списке значился личный порученец кангана Гольц. После его допроса Оливер изрядно испугался. Выходило, что брат просмотрел у себя в провинции масштабный заговор против короля. Такое не могло произойти без участия
Почти все лорды так или иначе были причастны к мятежу. Кукловодами заговора были духовник де Ро и некто риньер Оробат, эмиссар конадриона. Оробат скрылся, де Ро покончил с собой, и все нити заговора остались у двух арестованных дворян. Один сидел в тюрьме жандармерии, второй – Гольц – находился на полковой гауптвахте. Дознаватели, которые обязательно приедут из столицы, обратят на этот факт внимание, и тогда…
Просидев в раздумьях полдня, Оливер пришел ко мнению, что выносить такое положение вещей в провинции на всеобщее обозрение – опасно. Не поздоровится и ему. Он будет отвечать за вину брата. Оливер и так по жизни не стремился к известности и играл роль шута, а теперь и подавно приуныл.
Он был прижит от компаньонки жены отца Оливера, бедной риньеры, и отец долго его не признавал. Боялся свою жену. Даже выбросил его годовалого из экипажа по дороге в Бирмингем. Оливер сломал себе позвоночник, но чудом выжил. Его подобрали проезжие циркачи, вырастили, и он развлекал публику.
Перед смертью отец стал набожным, нашел его, дал ему дворянскую грамоту и свое имя. Обязал Гиндстара позаботиться о брате. С этим и отбыл в мир иной. До этого Оливер выступал в бродячем цирке, питался отбросами и притворялся ненормальным. Его брат ла Коше нашел Оливера и забрал к себе в замок. Неожиданно для обоих они подружились, и карлик, продолжая играть роль ненормального, рассказывал ему обо всем, что знал и видел в замке. Единственное, о чем он не рассказал брату, так это про связь его жены с молодым риньером, который убил наследника. Этого прыщавого юношу карлик ненавидел. Он мечтал когда-то стать владетельным контом и приберег эту информацию на потом. Но «потом» не случилось, и смерть брата вознесла его на невиданную высоту. Теперь Оливер боялся оттуда упасть. Ему нужно было скрыть масштаб заговора, но остались два свидетеля, которые могли раскрыть следствию истинные размеры мятежа. Это были писарь полка и сам командир полка, что присутствовали на допросе.
Вечером ла Коше вызвал командира полка и приказал ему тайно отпустить Гольца.
– У Гольца есть спрятанные сокровища, что собирали на армию мятежники, – соврал Оливер. – Он должен будет их доставить сюда. С ним поедут пара моих дружинников и ваш писарь. Потом, майор, вы его убьете за попытку бегства, а сокровища поделим.
Майор уже понимал, как делаются деньги в таких ситуациях, и тоже хотел воспользоваться случаем. Гольца по его приказу выпустили, а за воротами города его и писаря убили дружинники Оливера. Тела привезли обратно. Оливер не мешкая обвинил командира полка в измене и приказал арестовать. Затем утром его нашли повешенным в камере. Так Оливер избавился от весьма осведомленных о мятеже свидетелей: офицера и писаря. За того, кто находился в тюрьме жандармерии, он не беспокоился. Тот был еле жив после пыток.
Оливер навестил начальника пятого отделения жандармерии и провел с ним конфиденциальный разговор.
– Господин офицер, – Оливер представился и показал грамоту жандарму. Тот, узнав, что перед ним новый ландстарх и правитель севера, заметно испугался. – Я имею к вам важный и секретный разговор. Не буду скрывать, что о мятеже я узнал от своего брата, убитого заговорщиками ландстарха. А когда подробности сообщил мне некто риньер Гольц, я ужаснулся. Можно сказать, весь север стал рассадником заговора против короля, и попустили это вы.
Жандарм затрясся. Он тоже понимал, какой размах получил
– Я пришел к вам договориться. В память о погибшем брате, не надо афишировать масштабы преступления. Иначе всех лордов придется хватать и вешать, а вас отдать инквизиторам…
Жандарм стал опускаться со стула на колени.
– Сядьте, – приказал ла Коше, – я тоже не хочу огласки, как и вы. Все сведения, что вы получили от своего пленника, я не буду называть его имени, передайте мне и подготовьте новые. Пусть там будут значиться вот эти имена, – Оливер достал из обшлага мундира свернутый лист и положил на стол. – Надо представить мятеж как заговор небольшой группы дворян. Все, что вы получили от арестованного, оставьте себе. Завтра мне покажете новый допросный лист, а я буду ходатайствовать перед вашим начальством, чтобы вас назначили новым главой жандармерии севера. Вам понятно, что я прошу вас сделать?
– Вполне, ваша светлость, – дрожащими губами пролепетал жандарм. – Премного благодарен, господин ла Коше. Я…
– Не надо лишних слов. Просто сделайте, что я просил, и помните, кому вы обязаны жизнью и благополучием.
Ла Коше слез со стула и заковылял прочь. Жандарм облегченно выдохнул и стал снимать штаны. Он вновь обделался, но теперь не кипел гневом, он радовался…
Строптивых лордов привезли в Бирмингем через трое суток. Разместили на полковой гауптвахте. Опросив их, Оливер понял: эти лорды мало что знали о заговоре. А не явились по его приказу, потому что не верили, что он обладает властью. Оставив их для допроса комиссией из столицы, Оливер собрал в своем замке самых заметных участников заговора. Разговор был кратким и обстоятельным. Оливер прямо рассказал им о том, что у него есть сведения об их причастности к заговору, но он, понимая ситуацию на севере, не будет давать материалам допросов дальнейший ход. Лорды должны отказаться от своих намерений свержения короля и, в качестве службы короне, убыть на север для войны с еретиками.
Таким образом Оливер решал несколько задач: упрочил свое положение среди дворян, прятал размах заговора и обеспечивал брату и себе репутацию непримиримого борца с мятежниками, показывая королю ревность по службе.
Дворяне его поняли и радостно изъявили желание участвовать в священном походе на дикарей. Стороны остались довольны друг другом и разошлись, оставив новому хозяину севера дорогие подарки…
Озерный край. В это же время
После непродолжительного снегопада в Озерном крае установилась ясная морозная погода. Переселенные на полуостров племена обживались на новой земле. Полуостров был большим, и места хватало всем. Здесь были и пашни, и охотничьи угодья, выход к большой реке и к озерам, старые, проложенные еще древними магами дороги. Они тоже понимали выгодное положение полуострова. В лесах водилась дичь и пчелы. В незамерзающих озерах было полно рыбы. Еще здесь добывали шкуры и мясо болотной «королевской крысы», ее серебристый мех высоко ценился в Ривангане. Своей красотой и теплыми свойствами он соперничал с рыжей куницей. Плащ короля Ривангана был отделан этим мехом.
Замерзшая река Безымянная стала торговой артерией. Предприимчивые дикари скоро переняли опыт флотилии Артема и поставили свои лодки на деревянные полозья, смазанные жиром. В крепость Артема потянулись небольшие караваны, предлагая мед, жемчуг, соль и шкуры животных в обмен на бронзу, железо, оружие, котлы, магические эликсиры и амулеты. Торговля возникла спонтанно и быстро. До этого каждое племя обходилось собственным, порой допотопным, производством товаров первой необходимости, которые были слишком низкого качества, но за неимением лучшего приходилось пользоваться ими. Теперь, с расширением ассортимента добротных товаров и началом обменной торговли, возросли потребности племен союза.