Призыв ведьмы
Шрифт:
— Надо просто проветрить голову, — ответил на это Рэтар. — Этим и займусь, пока буду “развлекаться” на границе. Возвращайся, а то вдруг Шеру всё-таки постигнет кара Хэлы — расскажешь мне всё в подробностях.
— Ты не вернёшься? — спросил митар, разочарованно. Он понимал, что наговорил уже больше, чем достаточно.
— Нет, — ответил феран. — Для сна в седле, я уже наверное староват, поэтому попробую уснуть.
— Ты просто боишься, — всё-таки дерзнул подковырнуть тана Роар.
Но Рэтар лишь согласно кивнул и, встав, ушёл к себе.
Глава 15
Уснуть крепким сном, да
Ещё днём, когда она ушла, оставив его в этом выводящем из себя замешательстве, Рэтар решил для себя, что эту ночь она проведёт с ним.
Ему уже не нужно было говорить себе, что так нельзя, что это запрет, что Хэла достойна лучшего — она выворачивала, она текла ядом в крови, она звала в бездну и толкала в неё.
Но падать один он больше не желал. Рэтар утащит её с собой и будь что будет — пусть всё горит яростным огнём, пусть пожрёт всё вокруг, а ему наплевать. У него больше не было сил выносить это, ему хотелось понять, хотелось унять внутреннего зверя, которого она уже давно кормила с рук, вне зависимости от желания самого Рэтара. Одно только присутствие этой женщины выдёргивало, проворачивало, её слова сводили на нет его выдержку, с ней невозможно было держать себя в руках.
Когда Роар позвал зажечь первый костёр, Рэтар просто взял свой плащ с кушетки, на которой совсем недавно спала ведьма, и потерялся. Запах Хэлы, оставшийся в материи, эта её улыбка, когда она прятала лицо в мех, тёрлась щекой. Рэтару хотелось выть.
Он не понимал, что в этом было такого, почему его так это сводит с ума. Злился, яростно споря с собой и своими чувствами, но ничего не выходило. Он просто сел, скомкал плащ и уткнулся в него лицом. Это было до боли смешно — он вещи завидовал! А дальше только пропасть и пустота.
Весь вечер он не сводил с Хэлы взгляда, смотря поверх огня и сгорая вместе с ним. Рэтар искренне надеялся напиться до состояния немощи, чтобы просто уснуть мертвецким сном и не натворить никаких бед.
Но если он сейчас что и знал точно, так это то, что Хэла не даст ему забыться — жесты, взгляды, песни… Она не пощадит и Рэтар сгорит в этой агонии.
— Помоги мне, сердце горит огнём…
Пропела она и боги свидетели: "Хэла, да остановись же, молю, пощади меня!"
Спасение пришло в лице запоздавшего больше, чем на мирту, посланника от эла.
Рэтар знал, что посланник обязательно явиться, а ещё знал, что вести, которые он принесёт, не будут приятными. А уж приказ отправиться на границу лично ферану, был откровенной издёвкой, но как же Рэтар был рад полученной возможности убраться из Трита подальше.
Он был готов сбежать не просто на границу, а куда дальше, лишь бы не слышать, не чувствовать этой женщины и желания, которое в нём просыпалось в её присутствии.
И Роар, засранец, со своими замечаниями!
Но пусть это будет отступление, пусть будет позорным бегством — всё равно. Рэтар не дрогнул бы перед самым жутким врагом, а вот Хэла… ей он уже сдался без боя.
И он ведь никогда не сходил с ума из-за женщин. Ни разу в своей жизни с ним не было такого, что влечение, занимало голову сильнее долга, необходимости,
И вот призвал чёрную ведьму и пропал в ней. Ни разума, ни головы на плечах — бессильный и поддавшийся на дурман, что был в ней, Рэтар сходил с ума.
В дверь проскользнула Шера. И Рэтар сам не поверил в это, впрочем, она действительно была настолько глупа, насколько красива.
— Тебе было не достаточно моего тана? — и он отпустил своё сдерживаемое в отношении неё раздражение. — Нужно ещё?
Наложница застыла, явно не ожидая ни слов ферана, ни даже может того, что он ещё не спит. Рэтар представил её мертвецки бледное испуганное лицо — смотреть на неё не хотелось.
— Достопочтенный феран… — прошептала она.
— Ещё одно слово и я накажу тебя по всей строгости своего права хозяина и ферана, — рыкнул Рэтар. Помолчал, давая ей возможность осознать происходящее. — С этого момента я не желаю тебя видеть и слышать, можешь избавить меня даже от почтительных приветствий. Я твой феран и этого достаточно. Тебе запрещено заходить в мои комнаты. И с этого момента ты перестаёшь быть главной в харне.
Феран уловил движение её головы, она глянула на него, кажется даже хотела что-то возразить, но он не дал её ничего сказать:
— Если ты не согласна, то я могу тебя отослать. Полагаю, что, рьяно защищающий самую проблемную область нашей границы, командир крепости Хар-Хаган будет рад такому подарку. Выбирай.
И пусть была дурой, но конечно предпочла первый вариант. Шера, молча поклонившись, исчезла так же тихо, как появилась, оставляя внутри него негодование.
Ситуация с Элгором и Шерой не была для него удивительной — да и в целом было наплевать. Однако верность и преданность для Рэтара в окружающих его близких были самыми ценными и важными качествами. Но, конечно, были те, от кого он этого не ждал — Элгор и Шера были среди этих людей.
Девке нужен был ребёнок, потому что она отчаянно стремилась к одной ей ведомой свободе для наложницы, которую та якобы обретала с рождением ребёнка господина. Правда Шера была не единственной девицей в харне, кто так жестоко заблуждался — ребёнок свободен, а его мать нет.
Что до Элгора… Рэтар любил парня, но особых надежд не возлагал, — главное, чтобы мальчишка был предан Роару. Сам же феран привык быть настороже, всегда ждал подвоха и был готов к мечу, воткнутому в его спину.
Рэтар тяжело вздохнул и практически заставил себя провалится в какую-то несуразную дремоту.
Утро было холодным и липким.
Пара старших командиров, которые вчера после костров остались в замке, сейчас вяло собирались в Трит, чтобы там присоединиться к скорее всего уже собранному отряду, чтобы отправиться в путь.
Тут же были форы ферана, которые должны были сопровождать его в дороге.
Лучи Изара только появились над виднеющимися далеко на горизонте силуэтами гор, когда Рэтар седлал свою тоору, а внутри мужчины зрела невыносимая тоска и необъяснимая тревога.
— Выспался? — Роар вышел из дома, потянулся. Митар был сонным и помятым.