Призывая Луну
Шрифт:
— Маринерс играют против своих главных соперников — Астрос, — объясняет Сэм. — Значит, напряжение на трибунах и на поле будет высоким.
— И это нам на руку, — добавляет Ли.
— Их нужно будет успокоить, — соглашается Руби, кивнув, глядя на команды, которые ещё разминаются.
— А что мы должны делать? — Мой голос звучит тихо.
Ли касается моего плеча:
— Всё будет нормально. Когда Лили вернётся, мы просто будем поддерживать её, когда начнётся та самая напряжённость, о которой говорила Сэм.
Ли
— Вот и она.
Лили быстро поднимается по ступенькам стадиона к нам. Её голова склонена, будто она старается не пропустить ни одной ступеньки, но, когда она присоединяется к нам, поднимает взгляд. Её лицо ярко-розовое, а по щекам текут слёзы. Сэм тут же вскакивает и подбегает к ней, доставая салфетки из своего нелепого поясного мешка, который она носит, потому что, по её словам, «они снова в моде».
Руби тоже встаёт, сжав кулаки по бокам:
— Рассказывай.
Лили всхлипывает, прерывается коротким рыданием, вытирает лицо салфеткой и садится между мной и Руби:
— Да ничего. Всё то же самое. Люк хочет, чтобы я была с ним в паре. Вместе мы сильнее. Но он может быть таким жестоким, таким безжалостным и целеустремлённым, — последние слова она произносит шёпотом, затем снова всхлипывает и сморкается.
— Он не может заставить тебя делать что-то против твоей воли. Ни здесь, ни на острове Мун, — уверенно говорит Руби.
Лили кивает и всхлипывает:
— Знаю. В этом и проблема. Он привык, что я делаю то, что он хочет. Наши родители — они не плохие люди, но они всегда настаивали, что мы с Люком должны делать всё вместе. — Она качает головой. — Я это ненавижу. Мама всегда говорила что-то вроде: «Ты можешь помочь своему брату стать лучше». — Лили поднимает взгляд, и её лицо выглядит опустошённым. Слёзы смыли макияж под глазами, открывая тёмные круги. — Это неправда. Я не могу заставить его измениться так же, как и он не может заставить меня что-то делать. А ему не нужно становиться лучше. Ему нравится быть таким, какой он есть, и он не хочет меняться.
— Задача женщин — не улучшать мужчин, — говорю я. — Никогда.
— Точно, — подхватывает Сэм.
— Никаких исключений, — соглашается Руби.
Мы все смотрим на Ли.
— Невозможно заставить человека измениться. Это старомодное мышление, — говорит Ли. — Тот, у кого есть проблема, должен решать её сам.
— Синдзицу, — твёрдо произносит Руби.
— Истина, — переводит Сэм.
— Я это понимаю и продолжаю отказываться быть с ним в паре. Проблема в том, что он делает так, что я остаюсь одна. Либо заставляет тех, с кем я начинаю общаться, полюбить его больше, чем меня, либо ведёт себя так отвратительно, что они не хотят быть рядом со мной. Стоять против Люка — это очень одиноко, — Лили ссутулилась и выглядела такой маленькой и уязвимой, что я почувствовала, как во мне что-то дрогнуло. Она действительно хорошая.
—
Лили поднимает голову и смотрит на меня. Её глаза блестят от слёз:
— Правда?
— Абсолютно, — подтверждает Сэм.
Руби фыркает:
— Его фокусы заканчиваются здесь и сейчас.
— Мы тебя больше любим, — добавляет Ли.
— Он не сможет нас запугать, — уверяет Руби, потрескивая костяшками пальцев.
— Мы будем твоими друзьями, — говорит Ли.
— Мы можем сделать лучше, — возражаю я. — Мы станем твоей семьёй.
Лицо Лили озаряется улыбкой:
— Обещаете?
— Обещаем! — хором отвечаем мы.
— Возьми попкорн, — протягиваю ей пакет. — Масло лечит всё.
Лили так радостна, что она, похоже, на грани счастья. Быстро выясняется, что, когда Лили в таком состоянии, она просто уморительна. Она начинает комментировать униформу обеих команд, будто это Неделя моды в Нью-Йорке, идеально копируя голос Кристиана Сириано. Я так увлекаюсь её выступлением, что даже не замечаю, когда на поле начинает накаляться обстановка.
— Группа Люка словила волну, — говорит Ли, кивнув в сторону её брата и студентов, собравшихся вокруг него. Профессор Дуглас подходит к ним и кивает с довольным видом, прежде чем вернуться на своё место рядом с Ротингемом и ещё двумя профессорами, которые сидят недалеко от нас, справа.
— Это нормально, — говорит Сэм. — Нам всё равно нужно дождаться чего-то посерьёзнее.
— Согласен, — добавляет Руби.
Лили разминает плечи:
— Я буду готова.
У меня сжимается живот, и я неуверенно поднимаю руку.
— Девушка в розовом сарафане хочет задать вопрос, — говорит Сэм своим лучшим голосом профессора.
— Ты знаешь, что тебе не нужно поднимать руку, — улыбается Ли.
— Извини, — смущённо говорю я. — Просто нервничаю.
— Эй, не волнуйся, — говорит Лили. — Мы тебя поддержим.
Мне начинает нравиться Лили всё больше и больше.
— Спасибо. Я немного запуталась и не хотела спрашивать у Ротингема, потому что он уже думает, что я безнадёжна.
Ли тут же вступает:
— Он так не думает.
Руби фыркает.
Я подняла бровь.
— Руби права. Но мне всё-таки непонятно: мы должны поддерживать Лили, нашу Луну во Льве, пока она успокаивает толпу, но что это конкретно означает? Мы как-то используем наши, или точнее ваши, силы, чтобы усилить её?
— О, теперь понятно, почему ты запуталась, — Сэм буквально подпрыгивала на месте. Она обожала объяснять сложные вещи, особенно когда кому-то нужно было разложить концепцию по полочкам. — Невозможно усилить магию другого Мунстарка. Это упражнение связано с концентрацией. Лили будет успокаивать толпу, как может только Луна во Льве. А мы сосредоточим свои силы на тех же людях или группах, на которых она направит свою энергию.