Про Арину и Леру
Шрифт:
— Ну, — попытался Амир вспомнить как можно точнее, — Самолёт подлетел…
— Приземлился, — помогла Антонина Ивановна.
— Да. Фарид стало нехорошо.
— Укачало. Так.
— Я сказал до свидания и пошёл из самолёта.
— Один? — спросила Алёнка.
— Амира сопровождали двое из охраны Фарида. Амир мне потом рассказал, что их там несколько было в самолёте.
— Пять, — кивнул Амир, — Пять секьюрити.
— Отец Фарида предложил помощь. Об этом мы договорились заранее. Один из этих
— Вполне исчерпывающий отчёт, — отозвался Иван Сергеевич. — Что ж, со стороны можно было принять вас за двух важных особ.
— Значит, — сказала Арина, — Амир с охранниками вышел из самолёта шейха и его приняли за богатого наследника, сына шейха. Они одного возраста. И русский похититель, глядя на фотографию, может не увидеть разницы между двумя арабскими мальчиками.
— И не толко арабскими, как выяснилось, — сказал Иван Сергеевич. — Вот уж действительно головотяпы. Будем надеяться, что и дальше они будут допускать промахи и их быстро поймают. Жалко, телефон не ловит. Связи нет.
Подождали ещё немного, но всем стало ясно — Сашка Семёнов не появится неожиданно из-за куста. Настроение путешественников испортилось хуже некуда, пора было закругляться — собирать палатки и шагать домой.
4
Cаша Семёнов проснулся в незнакомом месте, подумал, что всё ещё спит в палатке, в лесу, и ему снится эта большая кровать и эта странная чужая комната с большим окном, изящной люстрой над головой и вазой цветов на столе. Снится шум воды в ванной комнате, и разговор в ней двух незнакомцев.
— Наручники надо было. Это. К кровати, — бубнил один хриплым голосом.
— Ага, конечно, — огрызался второй сиплым девчачьим фальцетом. — Чтобы потом скостили половину бабок за царапину или синяк. А ещё вздумает шкет пожаловаться на плохое обращение, и поминай как звали хрусты, честно заработанные.
Семёнов, наконец, пришёл в себя, но суетиться не стал, а прикрыв глаза, стал размышлять над чуднОй ситуацией. Для начала решил послушать, какую информацию хриплый и сиплый выдадут дальше.
— Принц как-никак, — продолжал сиплый. — Денег куры не клюют. Заказчик с родаков знаешь какую сумму слупит? Вот и я не знаю, а примерно догадываюсь. Ну да на чужой каравай рот не разевай. Нам и нашей доли за глаза хватит, так что злить пацана не нужно.
«Похоже, мы в гостинице, — прикинул Семёнов. — Одно из двух, либо меня похитили вместо кого-то другого, либо я вдруг стал наследным принцем. Второе, к большому сожалению, отпадает.»
— Двери запер? — продолжал сиплый.
— А как же! Лох я
В коридоре послышался шум, что-то слегка дребезжало в такт шагам. В номер постучали.
— Ланч заказывали? — спросил женский голос.
Внушительного размера похитители показались, наконец, из ванной. Семёнов наблюдал за ними, чуть приоткрыв левый глаз.
— Оставьте за дверью! Мы сами! — ответил сиплый.
Дождавшись, когда каблуки горничной стихнут, он закатил тележку с едой в номер, а хриплый поставил на стол бутылку пепси-колы, которую притащил почему-то из ванной. Всё это заметил наблюдательный Семёнов, почти не открывая глаз.
«Буду играть роль неизвестного мне богатенького мальчишки. Потяну время, отвлеку внимание на себя, а там, глядишь, в лагере заметят, что меня нет, и забьют тревогу. Надеюсь, взрослые разберутся что к чему.»
Как уже догадались самые находчивые читатели, хриплый и сиплый были никто иные, как наши давние знакомые Чиж и Ёрш. Отсидев два года за кражу драгоценностей, они снова явились в мир нормальных людей. Правда, Чиж уже не носил буйной кучерявой шевелюры. Головы обоих хануриков сверкали лысиной и были полны гениальных идей и преступных замыслов.
Начав когда-то свою карьеру с похищения собак, Чиж и Ёрш переквалифицировались на киднаппинг — кражу людей. Дельце им подвернулось сразу, как только они покинули невольничий порог.
Ничего этого Саша Семёнов, конечно же, не знал. Почуяв запах вкусной еды, он решил прервать размышления и никуда не торопиться.
Сначала Семёнов пошевелился, покряхтел для виду, потянулся, протёр глаза, медленно сел на кровати и нахмурился, чувствуя, что это выражение лица станет обязательным элементом его роли.
Потом резко встал, развернул плечи, расставил пошире ноги и, скрестив руки на груди, грозно сказал:
— Вотс хэпэнин?
— Эть, — крякнул хрипло Чиж. В это самое время он выставлял закуски одну за другой с тележки на стол. — Вот, так сказать. Извольте покушать, ваше высочество, господин Фарид.
Чиж посчитал, что такие слова будут как раз к месту.
— Хм, — ответил Семёнов, задрав нос как можно выше. — Мув эвэй!
И он показал жестом, куда должны отойти разбойники.
Обрадовавшись, что похищенный не начал бить зеркала и не попытался оторвать им уши, похитители отошли подальше.
— Энд лук эвей! — величественно крутанул узник указательным пальцем по часовой стрелке, приказывая своим надзирателям отвернуться.
— Чего-чего? — пискнул Ёрш, но всё же повиновался и Чижа развернул.
— Ля! — гаркнул Семёнов яростно, пресекая лишние разговоры, очень кстати вспомнив нужное слово из небольшого арабского словарного запаса и сел за стол.
5