Про интересные охотничьи и рыбацкие истории. Книга 4
Шрифт:
Итак, мы зашли на крыльцо, открыли входную дверь, и нам в лицо пахнуло внутренним запахом квартиры: это в первую очередь рыбный запах (здесь часто готовится рыбное блюдо, и этим запахом пропитывается жилое помещение), во вторую очередь – запах курева и разные запахи.
– Но, проходите, проходите, не стесняйтесь. Присаживайтесь на свободные места, рассказывайте, что нового, хорошего. Вы у нас уже не первый раз, мы живём, как видите, по-старому, у нас ничего не меняется: так, внутренний косметический ремонт сделаем и живём дальше. Дети наши разъехались кто куда, да и кто здесь будет жить? Молодёжь старается уехать туда, где веселее. А нам что? Личное хозяйство держим, огородину, нам всего хватает, вон
– Дядя Саша, а чем вообще занимается ваш посёлок? – спросил я.
– А когда начали строить это водохранилище, по-моему, в тысяча девятьсот семьдесят четвёртом году, топографы вычислили, по какому горизонту будет зеркало воды. Вот по этим отметкам и вырезали весь лес, который пошёл на производственные нужды. Леса было выпилено огромное количество кубометров, чтобы он не ушёл под воду. Вот этим и занимался наш посёлок и много других посёлков, которые вели заготовку леса, очищая котловину от подроста, – закончил диалог дядя Саша.
– «Когда мы были молодые и чушь прекрасную несли…» – сказала тётя Дуся, вспомнив слова из какого-то стихотворения. – Вы давайте кушайте, кушайте, а то мы вас своими баснями кормим.
Щука была просто великолепная. Авдотья Никитична приготовила её по своему рецепту, и именно её блюдо съели в первую очередь. Налегали в основном мы с напарником, а хозяева кушали нашу колбасу, тоже не отставали от нас, да ещё под сто граммов. Наелись, напились чаю и сидели разговаривали про то про сё. Хозяева рассказали нам, что нерюнгринские ребята чуть не замёрзли на дороге во время пурги.
– В ы-то тогда уехали зимой, а они поехали на следующий день. Хозяин, у которого они были на постое, их сильно уговаривал, но они не согласились и поехали в Нерюнгри, ссылаясь на то, что прогуляют и на работе им попадёт. И чудом остались живы! Если бы их не вытащил наш К-700 с отвалом, который производил очистку нашей главной дороги… – закончил дядя Саша.
– По-моему, они сильно рисковали. Неужели работа дороже жизни? – спросила тётя Дуся.
– Да, наверное, были поддатые, – сказал мой напарник.
– Эта водка никого и никогда до добра не довела, – сказала тётя Дуся.
– Вот вы никогда не выпиваете в тот день, когда уезжаете, – сказал дядя Саша.
– Мы понимаем, что можно заснуть за рулём в таком состоянии. Притупляется реакция и так далее и тому подобное. Короче, все эти «нельзя» написаны кровью, и придерживаться их необходимо, – сказал я.
– Авдотья Никитична, мы собираемся на ночлег. Там всё есть, топить баню не надо?
– Мы вчера баню топили, так что в ней тепло, спальники положите: один на полок можно, а второй – две лавки рядом поставьте и можете спать. А там потом – на рыбалку. Саша вам подсказал место, где ловится золотой карась?
– Да, подсказал, – сказал мой напарник.
– Но вот, вперёд и с песней! Удачи вам! – сказала тётя Дуся, и её поддержал дядя Саша.
– Если что, обращайтесь, не стесняйтесь, – сказал дядя Саша и встал из-за стола.
– Спасибо за хлеб, за соль, – сказал я.
Мы встали из-за стола и вышли из квартиры, которая нас приютила, накормила и напоила чаем. Пальма нас как будто поджидала: начала улыбаться и махать хвостом.
– Саша, а я ничего не взял с собой, чтобы угостить собачку, – сказал мой напарник и вернулся в квартиру. Тётя Дуся дала ему два кусочка сахара.
– Это её любимое лакомство, – сказала она.
Мой напарник вышел на крыльцо и протянул мне один кусочек сахара. Я взял его и бросил Пальме. Она его поймала на лету, тут же два раза хрумкнула и проглотила. Также поступила и со вторым кусочком сахара. Затем она ещё раз подскочила к нам, я
– Да, сладкоежка, – сказал мой напарник, и мы пошли в баню устраиваться на ночлег, прихватив из машины свои спальники.
В бане было действительно теплее, чем на улице. Пахло душистым мылом и мятой (видимо, когда парились, добавляли мяту в ковш, которым поддавали в парилке). Как тётя Дуся сказала, так мы и поступили. Саня лёг на полок, расстелив спальник, а я подставил лавку к лавке, которая стояла возле стены, и получилась импровизированная кровать. Бросил спальник и залез в него, лёг, прежде подстелив под голову рюкзак. Немного поговорили, и я уснул. Проснулся только утром. Ночью слышал, как лаяла Пальма, но проснуться не мог: так сладко спал. Саня тоже не жаловался на плохой сон.
Хозяев беспокоить не стали, собрали всё необходимое и пошли на песчаный пляж, где установили палатку, разложили все вещи (спальные мешки, куртки и походную одежду, которая в бане почему-то отсырела) на просушку и начали варить чай и супчик для себя.
– Саня, мы утрянку-то проспали, – сказал мой напарник.
– Да всё будет нормально, наверстаем. Лишь бы войти в ритм, и всё будет нормально. Ты только посмотри, какая здесь природа!
Песчаный пляж, ива развесила свои косы-ветви, кустарники всевозможные. Трава – просто шёлковая, песок жёлтый, который дальше не даёт расти траве. Вода прозрачная с голубоватым оттенком возле берега; а дальше, чем глубже, тем зеленее. Небольшими волнами набегает она на песчаный берег и смачивает песок, который становится немного темнее, а потом, когда вода отливается, то песок быстро принимает тот же оттенок, какой был вначале. Птицы поют на разные голоса, кулики бегают по берегу, своим свистом оповещая о своём присутствии, а воздух – просто не надышаться! Все запахи смешиваются между собой, и я назвал бы этот воздух «морской бриз». Эту картину немного подпорчивают своим карканьем вороны. Но это природа, и никуда от неё не деться. Чайки летают над водой и не только, залетают в посёлок, своим криком напоминают, что они хозяева и над сушей. А водная гладь простирается на огромное расстояние, что глаз не оторвать.
– Да, Саша, летом здесь красивее, чем зимой. Теперь знаем, что можно запросто приезжать сюда. Будем ездить в это красивое место.
Всё сварилось. Мы покушали, напились чаю, всё прибрали и пошли пробовать ловить золотых карасей. Мой напарник сходил и принёс надувную лодку, а вместе с ним пришла Пальма. Лодку накачали и поплыли туда, куда нам указал дядя Саша. Лодка была большая, и мы свободно в ней разместились, было намного комфортней. Сначала Пальма хотела бежать за нами, но я ей дал команду охранять наши вещи. Она осталась в нашем лагере, легла на песок, свернувшись клубком и наблюдая за нами.
С разговорами доплыли до заводи и остановились на биваке, который уже был облюбован местными рыбаками. Старое кострище говорило, что здесь рыбацкое место, часто посещаемое, а немного дальше, метрах в десяти, стоял добротный шалаш на случай непогоды. Недалеко от него стоял самодельный стол для принятия пищи и лежали штуки три чурки, чтобы можно было присесть к столу. Погода была тёплая и располагала к рыбалке.
Приготовили удочки, заняли места, распустили леску, наживили червяков и начали рыбачить: Саша – на своём месте, я – на своём. Вездесущие комары, как всегда, жужжали над ухом и старались сесть на лицо и на руки, и им это удавалось, но короткий взмах рукой отгонял их: без этого никакая летняя рыбалка не обходится. Я замерил глубину, она оказалась приличной, где-то метра полтора, по этим замерам настроил удочку и приступил к любимому делу. Поплавок приводнился в то место, куда я хотел, и, покачиваясь на волнах, красиво смотрелся, потом резко ушёл под воду. Я потянул и вытащил ерша.