Пробелы в памяти
Шрифт:
— Спасибо! — на выдохе произнес Сириус. — Как же мне нравится, что ты никогда не споришь, — улыбнулся он.
— Ты этим просто пользуешься, — недовольно фыркнула Мелоди, откинувшись на спинку стула. Но Сириус успел заметить улыбку, промелькнувшую в ее взгляде.
— К нам обещал заглянуть Дамблдор, — словно невзначай обронил Сириус. — Он был тут утром. Попросил прощения за то, что ничего для меня не сделал.
Мелоди внимательно на него посмотрела, но промолчала, переведя взгляд на стену за ним. Сириус чуть наклонил голову, наблюдая за ней. Кажется, ему снова семнадцать. До безумия хочется прикоснуться к ней, но страшно и тошно от собственного желания.
— Что теперь, Сириус? — вдруг спросила Мелоди, вновь глядя ему в глаза. — Ты оправдан, стал героем, стал мужем и отцом, помогаешь своему роду подняться на ноги и выпрямиться во весь рост. А что ты теперь будешь делать? Меня всегда волновал вопрос, чем ты будешь занимать, когда попробуешь все, что только можно?
— Ну, в этом мире для человека слишком много возможностей, — хмыкнул Сириус. — У меня есть кое-какие планы на ближайшие пару лет. А что будет дальше, решим потом. Будущее так изменчиво! — Он широко улыбнулся и тихо, чтобы слышала только она, добавил: — Чтобы ни ждало меня впереди, главное, чтобы ты была рядом. А остальное мы как-нибудь переживем!
Комментарий к 47. Сириус Блэк. 1995 год
Я помню, что должна была выложить новую главу еще два дня назад. Но увы, непредвиденные обстоятельства. Все выходные провела в ветеринарной больнице… А вчера отходила от всего…
В общем, сегодня только получилось дописать эту главу и выложить ее.
Берегите своих питомцев. Хорошего настроения!
========== 48. Лайон Уайт. 1995 год ==========
Огонь весело трещал в камине, рассыпая вокруг себя всполохи огненно-красных искр, которые затухали, не успев упасть. В гостиной было тихо и темно, только огонь освещал небольшую часть гостиной, которая находилась рядом с камином. Лайон уже несколько минут бессмысленно смотрел на страницу книги, бегая взглядом по печатным строчкам и не понимая ни слова. Да и свет на конце палочки уже давно погас, так что буквы было сложно рассмотреть во мраке, царившем в гостиной. Юноша перевел взгляд на огонь, отложив книгу в сторону.
— Пой же, пой. На проклятой гитаре
Пальцы пляшут твои вполукруг.
Захлебнуться бы в этом угаре,
Мой последний, единственный друг.
Не гляди на ее запястья
И с плечей ее льющийся шелк.
Я искал в этой женщине счастья,
А нечаянно гибель нашел.
Я не знал, что любовь — зараза,
Я не знал, что любовь — чума.
Подошла и прищуренным глазом
Хулигана свела с ума.
Пой, мой друг. Навевай мне снова
Нашу прежнюю буйную рань.
Пусть целует она…* — Лайон резко замолчал, когда почувствовал на себе чей-то взгляд.
Ему, конечно, все равно, кто решил нарушить его одиночество. Но как-то не особо хотелось, чтобы кто-то знал, что он вслух читает стихи. Особенно, если этот кто-то из мужской половины факультета. Этой привычкой он заразился от мамы. Она помнит все стихи этого поэта и часто бормочет их себе под нос, когда что-нибудь делает. И как-то само так получилось, что и он запомнил эти стихотворения. Вот только ему это казалась чем-то ненормальным. Мама — женщина, ей такое вполне допустимо, к тому же она музыкант. А он…
Лайон продолжал смотреть в камин, все так же чувствуя на себе чей-то знакомый взгляд. Но желания анализировать свои ощущения у него совсем
Рядом с ним на пол бесшумно опустилась девушка. Лайон нервно сглотнул, почувствовав знакомый запах, знакомое тепло. Скосив взгляд, он убедился в том, что рядом с ним сидит его личное искушение. Светлые, чуть вьющиеся волосы были распущенны, сережек-редисок не было, только бусы из бутылочных пробок. А сама девушка была в коротких шортах и майке. Скользнув взглядом по ее стройным ножкам, Лайон снова нервно сглотнул, вновь устремив взгляд в огонь, но чувствуя на себе ее пристальный взгляд.
— Почему ты не спишь? — тихо спросила Полумна.
— Разучился спать, — так же тихо ответил Лайон. — А ты? — Он чуть повернул голову, стараясь смотреть только на ее лицо.
— Мой сон украли, — пожала плечами Полумна. — Наверное, твой тоже украли.
— Вполне возможно, — невесело усмехнулся Лайон, подумав, что его сон украла именно она. — Тебе не холодно?
Девушка опустила взгляд, посмотрев на себя. Лайон снова повернулся к огню, боясь сделать хоть одно лишнее движение. Ему слишком сильно хотелось прижать ее к себе, избавить от оставшейся одежды. Замерзнуть точно не получилось бы… Юноша потряс головой, пытаясь усмирить разыгравшееся воображение, чувствуя себя каким-то извращенцем. Ей ведь всего четырнадцать, а потому он не должен допускать подобных мыслей. Но это очень сложно. Практически невыполнимо!
Вдруг он почувствовал, как Полумна легко придвинулась ближе к нему. Чуть отведя в сторону его руку, она прижалась к его боку, и его рука оказалась на ее плечах.
— Теперь не холодно, — невозмутимо произнесла Полумна. — Ты очень горячий, знаешь?
— Зимой не мерзну, — с трудом выдавил усмешку Лайон, стараясь дышать как можно ровнее.
— А ты знаешь еще какие-нибудь стихи? — обняв его за пояс и прижавшись к нему еще плотнее, спросила Полумна.
Лайон медленно кивнул, пытаясь понять, как же ей удается оставаться отстранено-мечтательной. Даже голос все такой же ровный, абсолютно спокойный. Если он так просидит еще пару минут, то точно сорвется. Вот интересно, приходилось ли его отцу попадать в такую ситуацию. Лайону почему-то кажется, что приходилось и не раз.
— Прочитай еще что-нибудь, — попросила девушка, подняв на него взгляд.
Глубоко вдохнув, Лайон попытался вспомнить хоть что-нибудь. Но в голове не было ничего, кроме этих чуть затуманенных, широко раскрытых глаз. Ничего, кроме того, что ему казалось совершенно недопустимым и желанным одновременно. К сожалению, ненужный мусор выкинуть из головы крайне сложно. Особенно когда рядом находится эта странная девушка. Но с огромным трудом ему все же удалось воскресить в памяти строчки какого-то стихотворения. Только он сам плохо понимал, что именно читает.
— Заметался пожар голубой,
Позабылись родимые дали.
В первый раз я запел про любовь,
В первый раз отрекаюсь скандалить.
Был я весь — как запущенный сад,
Был на женщин и зелие падкий.
Разонравилось пить и плясать
И терять свою жизнь без оглядки.
Мне бы только смотреть на тебя,
Видеть глаз злато-карий… — Лайон на мгновение замялся, бросив взгляд на слушающую его девушку, и продолжил:
— Видеть глаз серебристый омут,