Проблемы с проклятым

Харрисон Ким

Губы Ала скривились, когда он уставился в пол. Проклятие пыталось прогрызть себе путь к нам. Рано или поздно это произойдет.

— Для чего это тебе нужно? — спросил Ал странно приглушенным голосом. Воздух был спертый, и я была уверена, что чувствую запах жженого янтаря, хотя, возможно, это из-за дыма на полу. — Поторопись, Рейчел. В хранилище есть проклятия, которые помогут прорваться сквозь самый надежный защитный круг, и он их найдет. Это было нужно тебе для чего?

Я отстранилась и уставилась на него. Он слушал меня?

Мое сердце бешено забилось.

—

Если я собираюсь связать его с тульпой, созданной в лей-линии, тебе понадобится вся копоть, которую ты сможешь достать, чтобы изолировать нас, пока я это делаю. То, что у тебя есть сейчас, не поможет.

Ал нахмурился… Затем его глаза, смотревшие на меня поверх очков, расширились от понимания.

— Ты хочешь услышать, что в Хранилище проклятий… — сказал он, начиная смеяться. — Хранилище… да. Нет лучшего места для черной магии и копоти от нее. Тебе нужна копоть? Я достану тебе копоть, моя зудящая ведьма.

У меня подкосились колени. Проклятие Ходина горело над головой Ала и оплетало его защитный пузырь. Ал взглянул на него, вздохнул и осторожно встал между мной и Ходином.

— Отойди, если сможешь. Это будет грязно, — сказал он.

Но моя победная улыбка погасла, когда выражение его лица, казалось, стало отсутствующим, и ужасающее уродство просочилось в него, покалывая мою кожу, как черный лед. Он получил доступ к хранилищу, открыв свой разум проклятиям, которые демоны сотворили тысячи лет назад во время своей войны с эльфами. Он знал, где находится все до последней уродливой магии, с такой же уверенностью, с какой я знаю, где растут нужные мне цветы в моем саду. И он знал это достаточно хорошо, чтобы, возможно, спасти мою задницу.

— Capax infiniti! — крикнул Ал, и я подпрыгнула, когда взрыв энергии взорвал его защитный пузырь, унося с собой проклятие Ходина. Тень свернулась клубком у его ног, окутав Ала дымом и пламенем. Его голова отяжелела, а глаза превратились в провалы. В них была смерть, и гнев, и жгучее, невыносимое желание причинить боль. Это был не Ал. Это было эхо души того, кто наложил это проклятие, теперь запятнавшее его.

— Что я попросила тебя сделать, Ал? — прошептала я, и Ал повернулся ко мне, его поднятый подбородок говорил мне, чтобы я встала у него за спиной. Я не знала, что, используя сохраненные проклятия, он избавлялся от боли, которую испытывали их создатели.

— Coniunctis viribus! — крикнул Ходин, и Ал вскинул руку, с легкостью поглощая проклятие, хотя его ладонь и потемнела от него. Ал сражался в войне, в которой не участвовал его брат, и старший демон смеялся, долго и сильно, магия обвивала его пальцы, а с губ срывалась латынь. Я вздрогнула, почувствовав, как в нем развернулось мощное проклятие, врезавшееся в Ходина и отбросившее его назад. Откинув полу мантии, Ал бросил еще одно, и Ходин едва успел отбить его своим контрзаклятием, отправив объединенные силы в стену. Стена, стулья и столы покрылись черной слизью, а затем они съежились и исчезли с ужасающим хрустом дерева и камня.

У меня отвисла челюсть, когда стена исчезла целиком. В комнату ворвался ночной воздух

и звуки отдаленного уличного движения. У меня перехватило дыхание, и я нырнула в укрытие за упавшим столом.

— Ad utrumque paratus, — нараспев произнес Ал, сжав руки в кулаки. Я почувствовала, что бледнею, когда между ними образовалась искрящаяся полоса энергии, светящаяся красным и золотым от его ауры, источающая зло. Мои губы приоткрылись, когда перекладина раскололась надвое, оставив Ала с мечом из синего пламени в одной руке и кинжалом из черного пламени в другой. Это были твердые проклятия, и мое дыхание сбилось, когда я выдохнула. Ты можешь это сделать?

— Пожалуйста, не убегай, младший брат. — Ал шагнул вперед, тени обступили его, как сама смерть. — Мои друзья хотят пить после долгого сна. Это, — сказал он, поднимая сияющий меч, сделанный из голубого света, — Дуко. А это, — он показал кинжал поменьше, со зловещими зазубринами, — Куаэре. Я прожил не так долго, чтобы забыть, как им пользоваться.

— Демонические мечи убивают не демонов, а эльфов, — сказал Ходин, вставая перед нами с вытянутым бледным лицом.

Ал рассмеялся, и низкий звук, отразившись от стен, эхом разнесся по пустой парковке.

— Зачем мне причинять тебе вред? Я отвлекаю внимание, пока моя ученица сажает тебя в бутылку.

— Hinc et inde! — воскликнул Ходин, и волна тени выплеснулась из ниоткуда, образовав вокруг меня пузырь.

Я подняла глаза, вжимаясь в себя из-за внезапного отсутствия света и шума. Это был круг смерти, и я была в нем.

— Ал! — закричала я, когда он начал уменьшаться, а затем взвизгнула, когда вспышка золота разорвала черноту на тысячи осколков. Освободившись, я попятилась, шаркая ногами, чтобы не задеть осколки проклятия, которые проделывали дыры в полу, превращаясь в ничто и исчезая. Маленькие лоскутки моей мантии дымились, и я использовала пояс, чтобы их заштопать. Сукин сын, туалетная бумажка…

Мое внимание переключилось на Ала, когда я погасила последнее, благодарная, даже когда он взмахнул мечом, чтобы отогнать Ходина, издавая громкие, радостные крики в такт своим взмахам. Если бы он не разорвал круг, я была бы мертва. Копоть окутала их обоих, превратив в тени. Она липла к Алу, вращаясь вместе с ним, когда он двигался, превращая его изодранную одежду в настоящий клуб тумана и дыма.

— De morume, ta na shay! — ахнул Ходин, и Ал вскрикнул, упав на колено и скорчившись, когда его меч ударился о дубовый пол и исчез.

— Эй! — Я встала, потянув линию поглубже в себя, и Ходин повернул голову, словно на шарнирах. — Ты же не хочешь впутывать в это Богиню, — сказала я, отодвигая стул между нами. — Мы лучшие друзья.

Ходин сплюнул кровь, тяжело дыша и злобно глядя на меня. Ал приподнялся на локте, его брови были опущены, когда он тяжело дышал. Его рука превратилась в кровавое месиво, и он все еще не мог сосредоточиться. Разозленная, я шагнула вперед, пока он не оказался у моих ног.

У меня задрожали колени. Новая копоть Ала еще не успела впитаться, кружась вокруг него, как злой ветер.