Пробудившая пламя
Шрифт:
После ужина мы возвращаемся к картам. Оказывается Барлик и Малис внимательно изучают границу с Димарией и расположение самой империи.
– Вот смотрите, вот этот кусок, это Северное княжество. Там нет городов, большие поселения в закрытых горных долинах. Северяне умеют совмещать воинское искусство и природную защиту своей земли. – Объясняю я детям. – Вот эта огромная территория вдоль побережья, наиболее пострадавшая от Димария. С начала её завоевывали, а потом, почти всё мужское население погнали на войну с нами. Территории между побережьем и нами... Там всё держится на страхе! Показательные
– Он хочет стать повелителем миров, так он себя называет. – Сказала Малис и я тоже вспомнил, как называл отца Карл в письме.
– Если мы сейчас начнём подготовку, то сможем атаковать не раньше, чем года через четыре. – Вдруг выдает Барлик, и мы увязаем в споре, не замечая времени.
– А вот теперь мы... – запальчиво тычет Малис пальцем в карту.
– Выслушаете казначея, который скажет, что денег на ваши войны в казне нет, так что сворачивайте свои баталии! – почему-то шёпотом шипит на нас Марс. – Мама спит уже.
– Нет, я не сплю! – встрепенулась Ирина, хотя осоловевшие глаза её выдавали.
Дети быстро убрали всё по местам и попрощались с нами, пожелав добрых снов.
– Да, забыл сказать, мы теперь живём в твоих покоях! – сообщаю Ирине, идя с ней рядом.
– А с твоими что? – удивляется она.
Вместо ответа я решил ей показать. Она в изумлении рассматривает погром в комнате.
– Что здесь произошло? – не понимает она.
– Я ревновал и боялся...
– Боялся кого? Чудовищ в тёмной комнате? И поэтому решил, что нет комнаты, значит, нет и чудовищ? – язвит мой северный цветок.
– Боялся, что больше нет шанса вернуть твоё сердце. А я хочу, чтобы как раньше, чтобы твоё лицо озарялось улыбкой при моем появлении, чтобы смело слетала по лестнице в мои руки, встречая меня по возвращении домой. Хочу проводить свои вечера с тобой и детьми, хочу засыпать и просыпаться, укутывая тебя в своих крыльях. Хочу, чтобы ты была только моя, чтобы твоё сердце снова билось для меня. – Я не мог оторвать взгляда от неё. – Я готов делить твоё время и твою любовь только с нашими детьми! Я хочу, чтобы ты верила, даже не верила, а просто знала, что у моего сердца есть госпожа. И это ты, Далли. Моя маленькая хрупкая девочка. Не княжна, не дочь огня, а ты. Та, что посылала обозы непутёвому мужу, что ждала, что не хотела подарков, лишь бы я не рисковал жизнью. Та, что сохранила моих детей и позволила мне быть рядом, не смотря на все мои ошибки. Я люблю тебя, Ирина! И я хочу, чтобы ты стала моей женой.
Она молчала. Но в свете пламени светильников её глаза начали отливать синью.
– И у нас будет нормальная семья? Без всяких гаремов, отборов и всего прочего? – пока ещё неуверенно улыбается она.
– Только ты, я и дети. – Шепчу ей прежде, чем поцеловать.
В середине следующего дня отец, впервые на моей памяти, сам посетил наш дворец, опустившись с Лайной на руках прямо перед парадной лестницей дворца.
– Отец? – намекаю я на его эффектное появление.
– И уже много
Проводив обеих огненных в сад под охраной детей, гронхов и бессмертных, мы отправились в темницы. Стража отступила от двери, ключ был у меня, и со вчерашнего дня никто кроме Анны Димарий в эту дверь не входил. Я вошёл в темницу первым, за мной отец и Файрид.
Анна лежала на полу и уже давно была мертва. Перстень, который она и не снимала никогда, оказался полым внутри и хранил в себе яд.
– Хорошо, что она смогла уйти. – Удивила меня Ирина, когда мы рассказали о смерти Анны ей и Лайны. – Ты столько лет считал её матерью, ты не голодал, получал, что хотел... Пусть и ради себя самой, но она тебя вырастила. И я не хотела бы, чтобы ты брал на себя ещё и этот груз.
К нашему с отцом удивлению, Лайна её поддержала. А ещё через три дня примчался гонец с донесением, что наблюдательную башню в проливе миновали боевые корабли северян.
Стоя на пристани вместе с детьми и женой я наблюдал, как в гавань заходят корабли под изумрудными флагами. Я перевёл взгляд на Иру. Она словно ждала чего-то, какого-то отклика, воспоминания! Словно и для неё сейчас что-то очень важное решалось.
На кораблях подобрали паруса, а с нижних ярусов на воду опустились вёсла, подгоняя корабли к пирсам. С первого корабля, прямо по вёслам над водой, пронесся князь Ярый и прыжком оказался на каменном пирсе.
– Яринка! – громкий голос разнёсся, казалось над всем портом, заставив всех замереть.
Открытая и радостная улыбка расцвела на лице Иры, даже ямочки, которых я не видел с того самого дня, когда меня цапнул Шторм, появились. Громко рассмеявшись, Ирина подхватила длинные юбки и ветром понеслась на встречу северянину. Тот несколько раз подкинул её в воздух и раскрутил, а потом прижал к себе так, что я начал опасаться, что он переломает Ирине рёбра своими ручищами.
– Ярррик! – смеялась жена, обнимая дядю.
– Снежинка моя! – прятал заблестевшие глаза князь.
Настала и моя очередь приветствовать нового родича, как говорили сами северяне.
– Гарем значит? – спросил меня, вмиг посуровев, князь прежде, чем ударом здоровенного кулака в грудь отправил меня с пристани в воду.
А когда ему объяснили, что гарем я давно разогнал, извиняться он не стал, заявив, что поздно разогнал, нужно было на семь лет раньше. Поэтому, мол, всё заслуженно и он в своем праве.
– Хороши! – оглядел он детей. – Наша кровь!
Причём сказал он это сразу про всех, напрочь игнорируя тот факт, что Марс Ирине не родной. В подарок детям он привёз редких зверей. Детёнышей саргасов, белоснежных крылатых львов. Водились они только в воздушном мире, третьем мире связанным с нашим общим хребтом. Там они использовались как у нас лошади.
Один из котят подполз к Шторму, понюхал и начал тереться головой о мощные лапы. Посмотрев на выражение морды Шторма, полное недоумения и сомнения, откуда это белоснежное чудо взялось, и имеет ли сам Шторм к этому отношение, я простил ему даже укус.