Пробудившая пламя
Шрифт:
– Ираидала! – я не сразу узнал в фурии с факелом в руках и безумными глазами Анаис.
– Анаис, – попыталась позвать её мать.
– Нет, хватит, я не буду вас больше слушать! Ненавижу вас всех! Думаешь, похоронишь меня заживо, а сама будешь счастливо править рядом с оманом? Даже яд тебя, тварь, не берёт! Сдохни! – она толкает кувшины, многие бьются при падении, смесь рассыпается веером.
А Анаис, смеясь как сумасшедшая, кидает факел, от которого всё мгновенно полыхнуло, в небо взлетели сотни тысяч искр, но обжигающие искры долетали и до того места, где была жена и дети. Ветер гнал стену пламени на нас и на оставшиеся
Ирина вырывается вперёд и протягивает вперёд руки в останавливающем жесте. Руки, которые огненной вязью оплетают цветы из пламени. Огонь ревёт и волной откатывается назад, сжигая Анаис заживо. А я стою и не могу поверить в то, что я вижу. Моя жена, моя Далли пылает. Мать прикрывает рот ладонью, и смотрит на Ирину с ужасом.
– Далли нет... То княжна, то дочь огня... Зачем? – опускаюсь я без сил на ступеньки.
Эту ночь я провожу в своих покоях. Один. Мечусь раненным зверем. Моего "завтра" больше нет. Крушу мебель в щепки, зеркала уже разбиты, ткань со стен свисает ошмётками. А утром трясущийся смотритель передаёт мне письмо из императорского дворца с приказом доставить дочь огня Ираидалу во дворец и об объявлении отбора.
Гнев, голод, ревность, злость – всё смешалось в такой клубок, что я реву взбесившимся медведем и врываюсь в комнаты Ираидалы, срывая дверь с петель.
– Зачем? Зачем ты известила императора? Чего тебе не хватало? – кричу на неё и вижу, как зло сжались её губы.
– А с чего ты взял, что это я? Для меня письмо твоего отца такая же новость, как и для тебя! – злится она.
– А кто? – не могу успокоиться я.
– А кто угодно! У тебя не дворец, а проходной двор! Где с тобой считаются меньше, чем вороны с огородным пугалом! – кричит она. – Воруют, травят, врут на каждом шагу, устраивают пожары, подбрасывают змей... Теперь вот письма шлют!
Еле удержался, чтобы не схватить её за шею, выскочил, как ужаленный, на балкон и слышу, как в комнату забежали дети, вернувшиеся с тренировки.
– Мама, мы слышали, тебя забирают? – частит Марс. – Это не мы! Мы ни кому, мы всё время молчали.
– Что? Что значит "всё время"? – вспоминаю подслушанные слова про пламя. – То есть пламя проснулось не вчера?
– Нет. Ещё до ссылки, во время пожара. – Говорит Далли обнимая детей и вскидывает голову с тем самым выражением, что и на портрете. – Я ещё в Карнаке сказала, что мне всё это не надо! Хотела бы, этот отбор был бы уже год назад. Я к императору!
А я сажусь на диван, оглушённый новостью. Она знала, не могла не знать, что яви она пламя год назад, и она диктовала бы условия! А она в ссылку, в разруху, спала на земле, работала, сражалась...
– Интересно, кого мама выберет? – спрашивает Барлик, и я аж подпрыгиваю от возмущения.
– А зачем ей выбирать? Пусть устраивает гарем. А что? Папе можно, а ей нет? – заявляет Малис, заставляя меня потерять дар речи.
– Вообще, с хозяйственной точки зрения, это выгодно. Только нужно, чтоб без перекосов, не только воины нужны, но и хозяйственники, и мастера... – всерьёз задумывается Марс. – Только... Отец дарил своим наложницам украшения. Ну, помните, такие ошейники с булыжниками? А мама что дарить будет? Может, броши?
– Ещё чего придумал? А ещё хозяйственник и счетовод! Золото им с драгоценными камнями! За какие такие заслуги? – возмущается Малис. – Расшитых поясов достаточно!
– Ты! Маленькая, хитрая копия своей матери! Только язвительная и ехидная! – говорю дочери, прежде чем отправится во дворец отца.
Посмотрим, сколько там пока живых покойников собралось.
Глава 43.
Во дворец императора меня сопровождал целый отряд бессмертных. К самому императору меня провели без проволочек. Только не в уютный зал, где я была впервые, и не туда, где мы завтракали во время моего визита в столицу, а совсем в другой зал. Величественный и помпезный. Встречал меня император стоя.
– Рад приветствовать вас в императорском дворце, благословенная дочь огня и высокородная княжна Севера. – Император говорил строго, официально и холодно. Той тёплой насмешки, что была в его голосе в прошлый раз, сейчас и в помине не было. Как и понимания, как в тех случаях, когда он говорил со мной серьёзно. – По какому имени мне к вам обращаться? Лари Ираидала или княжна Ярина?
– Алири Ирина. – Отвечаю ему и приподнимаю подол платья, показывая браслет на щиколотке, хоть тут он пригодился, а ведь сначала, первой реакцией было сорвать его ко всем чертям. Остановило меня тогда только то, что во-первых, Берс мог больше не обращать внимания на требования Анаис провести с ней ночь, а во-вторых, мужской браслет остался у меня. То есть Берс заявил о своих правах и намерениях, но выбор оставил за мной.
– Алири Ирина? Ничего не понимаю. – Удивлённо рассматривал меня император.
– Это Берс придумал. Я хотела совместить и прошлое, и настоящее. Дети предложили просто сложить два мои имени, а Берс предложил вариант "Ирина", который всем понравился. Ну и браслет тоже его работа, и в прямом, и в переносном смысле. – Сказала я это всё как бы между прочим, но даже сейчас я почувствовала отголосок того тепла, что испытала, когда из всех возможных вариантов, Берс предложил именно моё прошлое имя, навсегда прекращая мой внутренний спор на тему: я или не я буду с ним, если решу остаться с оманом.
– Берс, значит? – потеплел голос императора.
– Да, – улыбнулась я, попавшись на том, что называю омана по имени, а не по титулу. – А можно мне узнать, откуда вам стало известно о том, что я дочь огня и северная княжна? И почему нет лари Лайны? Я бы очень хотела её увидеть.
– Нет, Ирина... Непривычно немного, но тебе идёт это имя. С Лайной тебе встретиться я не позволю. Прости, без объяснений. – Интересно, он действительно считает, что благословение пламени передаётся при контакте, как заразная болезнь? – а узнал из твоего же письма.
– Что? Какого письма? Император, моё пламя проснулось больше года назад, во время пожара, когда я испугалась, что не успею спасти Барлика. Я и дети, которые были свидетелями этого, всё это время хранили в тайне, что я дочь огня. И я была бы очень счастлива, если бы и дальше так продолжалось! – признаюсь императору и вижу, как вытягивается от удивления его лицо. – Посудите сами! Какой отбор, если у меня дети! Куда я от них? Выбрать мужчину, который пробудит чувства? А у него-то чувства будут? Настоящие? Тут собственный муж с глаз долой услал, а это чужой мужчина. Сложно поверить в чью-то резко проснувшуюся любовь после того, как объявила себя самой завидной жабкой в местном болотце.