Пробуждение Посейдона

Рейнольдс Аластер

– Нет, у нас ничего не получилось.

– Тогда кто это сделал?

– Это было сделано для Крусибла. Теперь это у нас.

Постамент был приварен к палубе, и по всей его длине в грубой форме тянулись провода и кабели.

– Вы его адаптировали?
– спросила Нисса.

– Нет.

– Тогда кто это сделал?

– Друзья. Ты скоро их увидишь, как только увидишь Дакоту.

Теперь они выкатывались из камеры, набрав приличную скорость - гораздо быстрее, чем бегущий в паническом бегстве слон. Они снова двигались по коридору, но на этот раз его ход был гораздо более беспорядочным, чем раньше, что наводило на мысль о том, что он был проложен заново, а не переделан из более

раннего элемента "Занзибара". Он извивался и поворачивал, поднимался и опускался. Машина катилась дальше, Мемфис держал самый кончик своего хобота в контакте с рулевым управлением. Он произвел еще больше навоза, и один из других слонов использовал что-то вроде метлы, чтобы смести его в бункер сбоку транспортного средства, оставив только жирное пятно. В конце концов, они должны собирать свои отходы, куда бы они ни падали, - подумал Кану, - иначе мир был бы полон навоза.

– Несомненно, это транспортное средство предназначалось для колонии, - сказал он, обращаясь к Ниссе, понизив голос, но еще не переходя на субвокализацию.
– Изготовлено здесь, я полагаю. Они бы сохранили большинство фабрик и изготовителей на орбите, отправляя готовую продукцию вниз, в Крусибл. Это так и не добралось, а теперь его переделали, чтобы ездить на нем. Но какими бы умными они ни стали, я не думаю, что это в пределах их возможностей. Должно быть, кто-то помог.

– Были ли люди на этой штуке, когда произошел несчастный случай?

– Сотни тысяч. Большинство считалось погибшими, уничтоженными в одно мгновение. Но если слоны выжили, то, полагаю, и некоторые люди тоже должны были выжить.

– Странно, что их не было на приветственной встрече, не так ли?

– Мемфис, - сказал Кану, - кто эти друзья, о которых ты упоминаешь? Есть среди них Юнис?

Огромная голова повернулась, чтобы посмотреть на него.
– Нет.

Кану спросил: - Ты знаешь, что с ней случилось?

– Почему ты говоришь о Юнис?

– Значит, вы о ней слышали.

Мемфис хлопнул ушами - жест, который Кану не мог не истолковать как проявление раздражения. Он все еще был за рулем, но теперь его внимание было приковано к ним, а не к дороге впереди. Машина все еще катилась вперед.
– Юнис мы не понравились. Юнис ушла.

– Что значит "ушла"?

– Мертва.

Вскоре они оказались в значительно большем пространстве - как предположил Кану, это, должно быть, была одна из первоначальных герметичных пещер голокорабля. Она достигала километров в поперечнике во всех измерениях - головокружительно после тесноты космического корабля, воздушных шлюзов и коридоров. Он забыл, сколько камер было в голокораблях, но был уверен, что их было больше дюжины. Тем не менее, одной этой камеры было бы достаточно для десятков тысяч выживших, если бы они были готовы мириться с некоторой теснотой.

Но людей нигде не было видно.

Там были слоны, или Восставшие, если это было то название, которое они теперь предпочитали. Они стояли группами или двигались поодиночке и по двое - слоны, как большие, так и маленькие, хотя Кану не был экспертом в таких вопросах. Все, кроме самых маленьких, носили снаряжение, похожее на то, что было сейчас у троих, с учетом различий в деталях. Они стояли на открытых площадках между зданиями или прогуливались по широким пыльным дорожкам, соединяющим одни и те же строения. Здесь было много зданий, ни одно из них не превышало нескольких этажей в высоту, и все они явно были спроектированы для проживания людей. В некоторых из них по бокам были прорезаны увеличенные двери и окна, но другие оставались такими, какими они, должно быть, были построены. Здания располагались на открытых лугах, небольших озерах и лесах и вокруг них. Пол зала постепенно изгибался вверх, более отдаленные здания,

построенные на возвышающейся местности, казалось, наклонялись внутрь, как будто их фундаменты просели. Но помещение занимало не более небольшой части окружности "Занзибара", земля с обеих сторон в конце концов избавилась от растительности и приобрела отвесную, похожую на утес крутизну, прежде чем снова изогнуться, образуя потолок. Соты голубых панелей покрывали потолок, сияя яркостью неба. Изображение пчелиных сот прерывалось темными участками там, где многие отдельные панели откололись или перестали работать. Но общий эффект все равно был достаточным, чтобы создать впечатление приглушенного света пасмурного дня.

Машина замедлила ход, когда Мемфис повел их по грунтовой дороге, проходившей между двумя зданиями. Слоны повернулись, чтобы рассмотреть их, подняв хоботы в своеобразном приветствии. Слоны разговаривали друг с другом или выражали какую-то общую эмоциональную реакцию.

– Надеюсь, это означает, что они рады нас видеть, - сказала Нисса.

– Я не могу сказать.

Они остановились у одного из самых больших зданий - оно имело неприветливый, муниципальный вид, с фасадом из серых колонн, похожим на полный рот зубов. Трап опустился, и Ниссе и Кану предложили сойти на землю.

– Следуйте за мной, - сказал Мемфис.
– Дакота примет вас.

Они вошли в муниципальное здание через открытый дверной проем в два раза выше слона. За входом находился не менее впечатляющий вестибюль, по меньшей мере сто метров в ширину и, возможно, в три раза больше в длину. Несмотря на все свои размеры, это было мрачное место. Лучи света проникали сквозь окна в потолке и верхних частях стен, но все, что они делали, - это загоняли темноту в углы. Сапоги Кану и Ниссы застучали по мраморному полу. Их сопровождал только Мемфис. Кану предположил, что слоны были достаточно мудры, чтобы понимать, что их гости не попытаются сбежать сейчас, когда они были так далеко от места своего входа.

В середине пола было что-то вроде пандуса, ведущего вниз, на более низкие уровни, но Мемфис повел их в обход и остановил в дальнем конце зала. Рядом с дверями на каменном постаменте стоял вертикальный стеклянный прямоугольник, а рядом с ним - огромный металлический посох. Мемфис обхватил посох хоботом, без особых усилий поднял его с земли и ударил тупым концом об пол.

Звук - глухой, атональный донг - эхом разнесся по пустому помещению. Теперь Кану заметил, что место, где Мемфис стукнул в пол, было покрыто паутиной мириад трещин, как будто этот церемониал призыва проводился много раз до этого.

Прошло мгновение. Затем в стене камеры распахнулась пара больших дверей.

– Мы нашли двух человек, - сказал Мемфис, обращаясь к форме, ожидавшей в освещенном красным пространстве за дверью.

– Только эти двое?

– Да. Мужчина Кану Экинья и женщина Нисса Мбайе.

– Где находится их корабль?

– Он у нас.

– Ты, конечно, имеешь в виду корабль поменьше.

– Да.

– Тогда где же корабль побольше?

– Все по-прежнему там, где было. Мы привезли их сюда прямо из шлюза.

– Они уже видели своих Друзей?

– Нет.

– Но они это сделают. Приведи их ко мне, Мемфис. Дай мне посмотреть, что это такое. Дай-ка я посмотрю, что нам принесли время и прилив.

Голос был таким же глубоким, как у Мемфиса, но интонации были узнаваемо отчетливыми - старше, медленнее в произношении, но в то же время передавали хитрость и расчетливость, которых Кану не почувствовал в первом животном. Если для него было неожиданностью оказаться в присутствии говорящего слона, то теперь у него впервые возникло тревожное ощущение, что этот интеллект превосходит первый и, возможно, даже его собственный.