Пробуждение сердца

Брэнтли Пейдж

Санча подняла руку и посмотрела на кольцо, ало посверкивавшее на солнце крупным рубином. Это было ее обручальное кольцо. Из сада донеслись шум и голоса. Надо было быстро решаться. Странная ирония судьбы, подумала она: кольцо, подаренное предателем, поможет совершить благое дело и предупредить маленькую королеву. Без тени сожаления она сняла кольцо с пальца и протянула бродячему торговцу.

– Никто, кроме королевы, не должен видеть письма, – еще раз предупредила Санча торговца и заставила поклясться, что он исполнит ее условие, и положила письмо на

его жесткую ладонь.

Спускаясь по узкой тропинке к замку и время от времени оглядываясь назад, Санча видела, как бродячий торговец перевел лошадь через развалившийся в одном месте земляной вал и взобрался в седло. Опустив голову, Санча заторопилась к дому. Развевающиеся длинные юбки скользили по высокой траве.

Внезапно где-то позади всхрапнула и звонко заржала лошадь. Санча вскинула голову и резко обернулась. Ее испуганный взор, заметавшись, остановился на черном коне, видневшемся среди деревьев. Это был конь ее мужа, и сам он сидел в седле! Она замерла, не в силах двинуться с места, в ужасе от мысли, что он все видел.

– Где ты была? – требовательно крикнул Хью. Наклонив голову и заслоняя рукой лицо от солнца, он тронул коня и выехал из рощицы.

Язык не повиновался Санче.

– Котенок пропал, – сказала она первое, что пришло в голову, и заставила себя улыбнуться. – Я искала его все утро, нигде не могла найти.

Она взглянула на него, дрожа от страха, что он заметит отсутствие кольца на пальце, заметит отчетливую незагорелую полоску на ее пальце. Она лихорадочно думала, что сказать тогда. Можно посетовать, что обронила его, когда возилась в саду, или просто где-то потеряла. С упавшим сердцем она смотрела, как Хью слезает с коня.

– Я пройдусь с тобой, – предложил он, ведя коня в поводу. – Не следует заходить одной так далеко, – мягко пожурил он. – Здесь по лесам бродит много всякого лихого люда.

– Да, ты прав, – согласилась Санча и, вспомнив, что муж должен был проверять, как идет жатва, спросила: – Почему ты вернулся? Я не ждала тебя до вечера.

– Забыл книжку, где у меня все записи по хозяйству. Скорей всего оставил ее в ризнице.

Шагая рядом с ней, Хью рассказывал жене о намерении перейти на трехпольную систему, упомянул о низинных пастбищах, которые собирался распахать весной. Он любил делиться с ней мыслями и планами, как будто все еще ухаживал за нею, добивался ее расположения.

Нервы Санчи были напряжены, она лишь краем уха слушала, что он рассказывает о полях, семенах и способах увеличить урожай зерна. Ей стоило больших усилий что-то отвечать ему и не говорить слишком невпопад. Она думала сейчас только об одном: быстрей бы дойти до замка и укрыться наверху, в спальне.

По аллее огромных тисов они дошли до аббатства. Хью привязал коня к кустам у задней стены и ослабил подпругу. На клумбе рядом пышно цвели маргаритки. Он сорвал цветок и протянул Санче.

– Я бы поднес тебе мое сердце, – сказал он, – но оно давно принадлежит тебе.

Хью обезоруживающе улыбнулся; в его серых глазах плясал озорной огонек. Но Санча,

чувствуя себя виноватой, что отдала обручальное кольцо в жадные руки бродячего торговца, думала лишь о том, как бы сбежать, скрыться в доме. Она улыбнулась в ответ, на мгновение тронутая его галантным жестом, и повернулась, чтобы уйти.

Хью, охваченный страстным, лишающим разума желанием прижать жену к себе, поймал ее за запястье.

– Зайдем в ризницу.

– Зачем? – Ее ресницы затрепетали. Санча сделала попытку вырваться, пряча за спиной левую руку.

– Чтобы доставить мне удовольствие, – он улыбнулся еще шире.

– Но мне надо возвращаться, – продолжала вырываться Санча. – Я должна распоряжаться на кухне… – И, надеясь наконец освободиться, быстро привела еще несколько не слишком убедительных доводов. Но все было напрасно.

Хью распахнул дверь и провел ее внутрь, в прохладную полутемную и пахнущую плесенью ризницу. Из-за другой двери, что вела в храм, доносилось стройное пение монахов, служивших литургию. Хью подошел к столу и взял небольшую книжицу в кожаном переплете.

– Видишь, я же говорил, что забыл ее здесь.

Он спрятал книжку в карман распахнутого камзола. Санча облегченно вздохнула про себя. Хью взял, что ему нужно, есть надежда, что теперь он уйдет. Она отошла от стола, но муж поймал ее за руку, за левую, в которой не было цветка, на которой больше не было кольца! У нее вдруг закружилась голова. Охваченная испугом, Санча выронила маргаритку.

Но он, не заметив отсутствие кольца, поднес руку к губам и поцеловал.

– Ты очень соблазнительна, – сказал Хью, привлекая ее к себе, и прошептал: – Я не дождусь ночи – умру от желания.

От его горячего, щекочущего ухо дыхания, от властного прикосновения его рук по всему ее телу прошла знакомая дрожь. Щеки вспыхнули румянцем.

– Ничего с тобой не случится, – натянуто улыбаясь, ответила Санча и была застигнута врасплох, когда его губы, прохладные и влажные, прижались к ее губам.

Она была шокирована тем, что он позволил себе целовать ее в стенах храма. Она безнадежно пыталась протестовать, но губы ее уже отвечали на поцелуй, не слушая доводов рассудка.

Все же она стала извиваться всем телом, пытаясь вырваться из его рук, действовавших все смелее, оторвать его пальцы, сжавшие ее грудь.

– Распусти корсет, – шепнул Хью, ведя губами по щеке, пылающей, как алое яблочко.

– Мы в святом месте! – возмущенно ответила она, пытаясь урезонить его. Санча уже готова была сказать, какой он грешник, когда почувствовала, как его руки скользнули вниз и начали развязывать тесемки юбки. В панике она уперлась руками ему в грудь.

– Прекрати! Сейчас же! Нет! – громко шептала она. И уже не зная, каким доводом остановить его, выпалила: – Ты попадешь в ад.

– У меня есть разрешение от церкви, – бормотал он, целуя ее в шею и стараясь не рассмеяться. Не обращая внимания на протесты жены, он распустил корсаж и шнуровку на юбке и все смелее ласкал ее отзывчивое тело.