Пробуждение. Пятый пояс
Шрифт:
Травер закаменел лицом, ожёг меня взглядом, а через миг дёрнулся и зашипел, когда одна из печатей наказала его.
Не обращая внимания на заинтересованный взгляд Зеленорукого, я сказал ему:
— К порталу.
Он кивнул и указал рукой:
— По той улице, младший господин.
Я оставался полностью погружен в свои мысли, в подглядывании в своё тело, где к едва слышимому треску растущего первого средоточия добавился скрежет меридианов. Как раз пытался понять — я действительно слышу этот звук или лишь сам представляю его себе, глядя на змеев, когда
— А всё же, младший господин, думаю, мои догадки о вас верны, хотя вы упорно не называете фракцию, из которой вышли. Вы очень естественно себя ведёте, невольно выдавая своё высокое происхождение. Люди расступаются перед вами и только потом замечают наше сопровождение.
Я едва не сбился с шага и с трудом подавил смешок. Что? Естественно? Для кого естественно? Дайте подумать. Я был сыном уважаемых людей, затем превратился в изгоя. Был собирателем камней в безымянном поселении и был чемпионом пятизвёздного Арройо. Был талантливым учеником Ордена Морозной Гряды и был его предателем, которого хотели убить старейшины.
При переходе из Ясеня одного Пояса в Ясень другого я изображал трусливого слугу и получил допрос вместе с пощёчиной. При выходе из Поля Битвы Приюта угодил в мясорубку битвы с сектантами и изображал из себя сначала героя, а затем убийцу, угрожая смертью главе города.
На болоте Перекрёстка Тысячи Лотосов я сначала дрался с могучим Зверем, изображая из себя ватажника, а второй раз оказавшись там, стал уже убийцей ватажников. При переходе в городе Тысячи Этажей сначала сдувал пылинки с его оград и поместий, не разрешая никому ничего сломать, а затем ругался с духом этого города, сломал все его планы на себя и других, загремев в итоге на земли сектантов.
На обратном пути оттуда изображал из себя наглого таланта секты, который спит и видит, как становится главой секты, убив его старейшину и главу и взяв в жены Фатию. В городе Ян я, вообще, кого только не изображал, но в итоге всё закончилось очень и очень плохо для города и всех, кто в нём жил, зато после него я под пристальным присмотром Седого учился быть молодым магистром.
Так что Зеленорукий в чём-то, конечно, и прав, и неправ: веду я себя естественно — молодой собиратель камней, лиц и смертей. Даже интересно будет, когда они столкнутся друг с другом: Седой и Зеленорукий. Молодой магистр и младший господин из их уст и одновременно будет звучать очень забавно.
Так, с широкой, довольной улыбкой я и шагал через площадь вслед за Зеленоруким.
И снова я лишь мазнул взглядом по порталу, но и не подумал достать кольцо. Терпение. Я умею ждать.
Стражник за моей спиной заступил дорогу Траверу:
— Имя, куда?
— Знай своё место, младший, — рявкнул тот в ответ.
Я скривился. Да чтоб тебя, дарсов Травер. Да, твоя сила позволяет тебе себя так вести с простым стражником, который едва дотянул до Предводителя, но уверен, в обычные дни ты так не поступаешь, зато сейчас делаешь всё, чтобы причинить мне как можно больше хлопот.
Ну уж нет, к дарсу все мои планы прибрать
Нет. Только по списку калек, только по нему и только тех, кто решит сам заключить со мной контракт.
Правда, сначала меня ждала череда неудач: сплошные опоздания и отказы. Даже пример согласившегося Зеленорукого за моей спиной никого убедить не смог. Только спустя четыре дня и три фракции у меня появился второй последователь-калека. Логар — бывший седьмая звезда Властелина Духа.
И вот сейчас я сидел напротив Дараи — бывшей шестой звезды Властелина Духа, которую тоже сумел уговорить.
Что у Логара, что у Дараи свои проблемы, далёкие от стихии. Печально, но с ними я не мог получить двойной выгоды — лечение и Возвышение. А может быть, напротив — хорошо, потому что я и выгоду от Зеленорукого не мог переварить — расширение меридианов действительно давалось через травмы.
Залечивая их все эти четыре дня, я каждый раз задавался вопросом — а не растрачиваю ли впустую на всякую ерунду тот самый потенциал развития, о котором говорил Седой?
Что, если с каждой раной и её лечением через душу я чуть-чуть, самую кроху, но уменьшаю ту высоту Возвышения, на которую могу подняться?
Опасная, острая, жестокая мысль, которая не первый раз меня посещает.
Если на ней слишком часто останавливаться, то можно начать опасаться, что неудачи с поиском эссенции — это и есть последствия моей безрассудности в прошлом. Что мой нынешний предел — пик Предводителя.
Впрочем, если даже это так и есть, то разве не должен я выжать всё, что только можно из этапа Предводителя?
Расширенные меридианы, способные и без Врат Силы пропустить через себя столько, сколько никто другой не сумеет вложить в технику. До этого ещё очень далеко, разумеется, но я ведь могу глядеть в будущее с надеждой? Что до настоящего, то у меня уже есть составные техники, которые делают меня сильнее, чем любой мой одиночный противник схожего и даже более высокого Возвышения.
А если врагов у меня много, то я теперь не один. Я уже почти глава новорождённой фракции. Осталось сделать всего два шага, чтобы стать им.
Дарая закончила свой свиток, протянула его мне. Я в ответ протянул ей тот, что заполнял своей рукой.
Мы оба пробежали глазами по строчкам, проверяя условия, одновременно протянули свитки обратно, одновременно кивнули другу-другу и одновременно достали ножи. Она небольшой, едва ли с палец, я свой здоровенный. Добыли кровь и уже спустя три вдоха лучи света ударили нас в грудь.
Контракт заключён.
Я в три движения и уже не борясь с собой, не говоря, что это неправильно, поправил её контракт, добавляя в него Верность и ещё немного. Так оно надёжней и правильней. Главное, что я не трогаю временной промежуток. Это лишь служба длиной в год. Через год все четверо будут свободны. Возможно, через год они даже решат остаться со мной, это было бы лучше всего, но я не буду удерживать их силой. Наш контракт будет честен.