Пробуждение

Лег Андрей

Увидев это Лецменов присмотрелся и смог разглядеть фигуру на крыше одного из складов, которая после атаки быстро удалялась прочь.

– Уйдет. – сразу сделал вывод барон и снова махнул рукой, отправляя вперёд новые заряды. Он заработал как настоящий пулемет, не давая бандитам вылезти из-за укрытий, пока его коллеги подбирались ближе.

Уже через пять минут раздались первые предупредительные выстрелы и глухие удары. Но Лецменов не стал дожидаться окончания арестов и бросился вперёд. Сокращая путь, он мимоходом потушил несколько пожаров и добрался до другого конца складов. Именно здесь он почувствовал новый всплеск и закружился на

месте. Воздух вокруг продолжал становиться холоднее и именно благодаря этому он смог почувствовать кровавую ауру. Развернувшись в сторону одного из переулков, Лецменов решил спросить: — Это всё ты начал? Или просто присоединился?

Он не видел преследуемого, но ощущал присутствие и нарастающую ежесекундно угрозу. Непроизвольно его сила начала выплескиваться из создавая всё больше изморози на земле. Заметив это Лецменов недовольно поморщился, но не стал подавлять утечку. Вместо этого он снова попытался заговорить с неожиданным мстителем: - Я понимаю, ты не доверяешь местной полиции, но я приехал издалека! Может мы с тобой обсудим всё? Глядишь и найдём выход…

Он прекратил свою тираду, заметив движение и махнул рукой, пытаясь успеть создать ледяную наледь на краю крыши, на которую уже почти забралась фигура в мешковатой одежду. Но его действие немного запоздала и быстро вскочив с колен, Алоглаз рванул вперед как сайгак, игнорируя призыва Лецменова остановиться и его обещаний о том, что они просто поговорят.

Почему он ему не поверил? Может из-за врожденного недоверия. А может дело было и в ледяных стрелках, что летели ему в след, периодически взрывая, осыпая цель осколками. Итог был один, Лецменов вынужден был пронаблюдать как его цель уходит, а ему заняться очередной группой бандитов, которые то ли опоздали к основному замесу, то ли тактически вовремя вышли из него.

Рядом с ними капитана и нашли. Он сам сидел в ледяном кресле, которые по мнению Молодова не могло быть удобным, а рядом с капитаном в разных позах были заморожены, напоровшиеся на аристократа бандиты. Тихо про себя Кирилл надеялся, что данным представителям не очень умной части человеческого рода, всё же хватит мозгов не качать права, намекая всем окружающим, что они под одним человеком ходят, как поступила часть их коллег у другого входа.

Когда он подошёл поближе, он понял, что капитан мыслит слух, но смог услышать только одно слова: - Мелковат… - прежде чем Лецменов его заметил и снова расцветя улыбкой спросил: - Есть потери?

– Благодаря вам нет, ваша милость.

– Ну только не начинай снова. – вскинул руки столичник: - Только вроде нормально общаться стали. Давай так или капитан, если тебе так официоза хочется, ну или по имени отчеству.

– Эмм… - на пару секунд подвис Молодов, а потом спросил: - Простите, а как вас по имени отчеству? Вы как-то всегда по фамилии представляетесь.

Пару секунд на лице капитана была маска недоумения. Видно, он пытался вспомнить говорил ли хоть раз как его зовут, а потом просто сказал: - Федор. По батюшке Борисович. Приятно наконец познакомиться по-настоящему.

*****

Отель «Вена». Следующее утро.

– Невозможно. – отрезал полковник Рунов, стоя перед столом своего настоящего начальника и впервые на его памяти, столь категорически ему отказавший в просьбе, которая раньше не вызывала никак затруднений. Конечно, иногда были необходимы денежные вливания, но даже тогда продавшийся с потрохами начальник полиции не был столь прямолинеен.

–

Если дело в деньгах, то ты знаешь это не проблема.
– попытался зайти с привычной стороны Аарон.

– Господин дело, к сожалению, не во мне, а в этом столичном залетчике и его команде. – начал объяснять Рунов.

Описав за несколько минут своё положение, он дождался разрешения и покинул кабинет того, кто, по сути, уже стал хозяином города. По крайне мере так казалось до недавнего времени. А «Бык» снова потянулся за бутылкой алкоголя. Последняя неделя, казалось, поставила цель довести его до нервного срыва, и сегодняшний удар оказался наиболее болезненным. Именно на непрекосновенности его людей строилась часть его авторитета, и сегодня это столп тоже рухнул. Наличие комисии из центрального региона страны, связывала руки его марионетки и показывала слабость его личной позиции. Проблема была в том, что поделать он ничего не мог. Все контакты из его тогда более успешной жизни уже давно лежали в земле.

Он надеялся лишь на то, что как только комиссия поймает Потрошителя, а как знал глава у них наметился реальный прорыв, они покинут город. А Алоглаз по тому же мнению должен был сгинуть через пару дней, тоже решив его проблему.

В тот день Бык напился. Правда об этом никто не узнал, опасаясь подходить даже к дверям его кабинета, справедливо ожидая немедленной расправы для того, кто посмеет потревожить босса.

*****

– Знаешь церковь это не больница. – ворчливо произнесла Светлана, промывая раны подростка. И Филип был с ней согласен, но дома у Лииса его мог дождаться только слуга, который мог крепко спать под воздействием зелий или не спать и мелкой мести отказаться помогать юноше. Само собой разумеющиеся до того момента пока он снова не поменяется со Стефаном.

Тихий шепот, который он услышал, в тот момент пока «обсасывал» данный факт и утверждавший: - Он поможет. Он добрый. Он верный. – Филип предпочёл списать на прогрессирующую шизу.

К сожалению, Ядвиги тоже не было дома, она создавала алиби для себя. Поэтому он снова оказался в поврежденном здании церкви.

– Я внесю щедрое пожертвование в фонд вашей церкви.

– Просто передай деньги мне, поверь так гораздо полезнее.

– Жадность грех… Ай…

– Не учи меня моим догматам. – сказала монахиня, промывая самый крупный порез.

Больше до самого конца процедуры, они не разговаривали. Время от времени Филип вздрагивал, а когда один из порезов монахиня всё-таки решила зашить, не выдержал и застонал. И в момент когда боль стала особенно сильной, в голове у него возник вопрос. Который вырвался из него быстрее чем он смог осмыслить его суть:

– Кому верят сироты?

Иголка замерла на мгновение, прежде чем продолжить своё дело. А монахиня ответила спокойно и как-то обречено: - Мальчик. Ты вырос в семье и никогда не поймешь этих детей. Поэтому поверь мне на слово. Сироты никому не верят.

– Даже тебе?

– Даже мне. Они меня любят. Может ценят. Но совсем не верят. Всё я закончила.

Подвигав плечами, Филип кивнул и одев рубашку, протянул несколько сотен рублей сестре, которая в этот раз приняла их без каких-то сомнений или оправданий.

Он уже уходил, когда решился спросить: - Светлана, если это не тайна… почему вы решили остаться в этом городе? Неужели вам не хотелось куда-нибудь уехать?

— Это не тайна. Я просто дала обещание одному человеку. А что? Хочешь что-то предложить мне?