Пробуждение
Шрифт:
— Арсений Антонович, запросите «Лейтенанта Сергеева», что у них там стряслось? — повернулся командир отряда к вахтенному начальнику. — Отчего он зарыскал?
Яхонтов поднес к глазам бинокль и увидел, как один из миноносцев то поворачивает прочь от флагмана, то резким рывком устремляется в сторону крейсера. Прапорщик услыхал, как процедил лейтенант Соловьев, свирепо посмотрев на сигнальщика:
— Запроси, почему рыскает?
С «Лейтенанта Сергеева» незамедлительно пришел ответ: «Поломался привод руля, устраняем
— Действуйте порасторопней, о состоянии корабля докладывайте через каждые полчаса! — распорядился Остен-Сакен.
Штормовой ветер стал стихать. Качка заметно уменьшилась, и вода уже не перекатывалась пенными потоками по верхней палубе.
С «Капитана Юрасовского» передали по семафору, что смыло за борт шлюпку во время шторма. С «Бесшумного» сообщили об образовавшейся течи в трюме и поломке питательного насоса.
Остен-Сакен потребовал чистый бланк радиограммы у вахтенного начальника и, укрывшись от ветра в штурманской рубке, написал:
«Командующему Сибирской военной флотилией. Вынес на переходе глубокий циклон, имею повреждения вспомогательных механизмов, рулей на миноносцах, следую прежним курсом».
Сложив листок бумаги вчетверо, он подозвал прапорщика Яхонтова, сухо произнес:
— Отнесите шифровальщику да скажите, чтобы передал во Владивосток незамедлительно.
На подходе к Гонконгу на «Печенге» один за другим вышли из строя два водотрубных котла. Крейсер стал отставать от миноносцев. С флагмана передали сигнал на корабли: «Сбавить ход до малого».
В Гонконге Остен-Сакен собирался лишь пополнить запасы угля и провизии, чтобы на другой же день выйти в просторы Индийского океана, и вдруг все надежды на своевременное прибытие в море Баренца рухнули.
Как только вошли на Гонконгский рейд, Остен-Сакен потребовал на корабль лоцмана, чтобы провести его в Коунлундские доки и поставить в ремонт.
— Каково ваше мнение, Алексей Поликарпович, по поводу поломки котлов? — обратился командир к старшему офицеру, когда остались одни.
— Надежные люди были расставлены мною в котельном отделении, — пожал Корнев плечами. — Неужто прошляпили?!
— На мой взгляд, случайной аварией могла быть одна в столь короткое время, — пристально глядя на старшего офицера, сказал Остен-Сакен. — Но это уже вторая авария.
— А быть может, «Печенга» претерпевает полосу неудач, а потом все образуется? — осторожно проговорил старший офицер.
— И я хотел бы так думать, но мне не дает покоя другое…
— Что именно?
— Вы присмотритесь к нижним чинам: они настороже и ждут. Им наверняка памятны «Очаков» и «Потемкин», восставший в Золотом Роге миноносец «Скорый»…
— К сожалению, все это так, Андрей Вилимович…
Осторожно постучав в дверь, вошел шифровальщик Синюхин.
— Я вас покорно слушаю, ваше
— Что слышно, Синюхин? — сурово произнес Остен-Сакен.
— Никаких новых шифровок, стало быть, нет, ваше высокоблагородие.
— Радисты, писаря что говорят?
— Все больше о бабах да о доме болтают.
— Я хочу знать, что думают нижние чины о плавании отряда? Что о войне говорят? — раздраженно проговорил Остен-Сакен.
— Помалкивают при мне об этом, — неуверенно ответил шифровальщик.
— Сам заводи разговоры, да исподволь начинай, чтобы выведать их тайные мысли, — поучал командир отряда Синюхина.
— Рад стараться, ваше высокоблагородие! — тянулся перед ним шифровальщик.
Углубившись в свои мысли, Остен-Сакен какое-то время словно не замечал находившихся в салоне старшего офицера и кондуктора.
— Нужно отправить шифровку, — неожиданно проговорил капитан первого ранга. — Бери карандаш, записывай.
Шифровальщик достал из папки тетрадь и замер.
— «Владивосток, штаб Сибирской военной флотилии, — начал диктовать Остен-Сакен. — Прибыл Гонконг одиннадцатью котлами. «Печенга» — обуза для миноносцев. Стою в Коунлундском доке».
На «Печенгу» явился русский консул в Гонконге статский советник Этинген. Остен-Сакен с хозяйским радушием принял его. Они давно знали друг друга и встретились, как добрые знакомые.
— Андрей Вилимович! Вы все такой же! — обнимая капитана первого ранга, лукавил Этинген. — Ничуть не постарели с тех пор, как мы виделись. Сколько же прошло лет, как вы приходили сюда на «Маньчжуре»?
— Да лет восемь, если не изменяет мне память, — сдержанно улыбнулся Остен-Сакен.
Консул был тонок в талии, строен и моложав. Лишь седые виски да выражение усталости в голубых глазах говорили о солидном возрасте.
— Прошу вас к столу, Оскар Леопольдович, — пригласил капитан первого ранга.
Какое-то время они помолчали.
— Видно, не в добрый час отправился в плавание отряд особого назначения, — сочувственно вздохнул Этинген.
— Первая авария случилась еще в Японском море, — подхватил Остен-Сакен. — Тащимся черепахой…
— В адмиралтействе недовольны, — осторожно заметил консул. — Вот копия радиограммы морского министра адмиралу Шульцу. А вот ответ командующего Сибирской военной флотилией в адмиралтейство. — И Этинген протянул Остен-Сакену два сложенных вдвое листка бумаги.
Капитан первого ранга торопливо надел очки и стал читать.
«Основываясь вашем авторитетном отзыве об исправном состоянии котлов «Печенги», допустил его к плаванию, из которого, к стыду и сожалению, придется возвратить обратно. Морской министр Григорович».