Пробужденная на рассвете
Шрифт:
Холидей нахмурилась.
— Опыт всем нам достается нелегко, так ведь?
— Думаю, что да, — ответила ей Кайли, думая про себя — куда уж там труднее. — Просто пока я не готова общаться с папой — отчимом — или рассказывать о том, что чувствую к Дереку. Не будет слишком, если расскажу вам об этом чуть попозже?
— Нет, не будет. Но, вообще-то, чем дольше ты откладываешь какое-то решение, тем труднее будет это сделать. Порой необходимо встретиться с препятствием открыто и не прятаться в кусты. В подобных случаях мой отец говорил —
— Искусством плевания я так и не овладела, — произнесла Кайли.
Холидей улыбнулась, затем снова вернулась к почте. Вздыхая, она подняла глаза на Кайли.
— От этого тоже откажешься?
Она щелчком отправила письмо на противоположную сторону стола.
— Что? — Кайли внимательно посмотрела конверт и увидела своё имя, написанное знакомым почерком.
Почерком Лукаса. Он написал ей второе письмо.
Глава 8
Первым побуждением Кайли было отправить это письмо таким же манером обратно. Разве она не обещала выбросить Лукаса из головы? Кайли понимала, что Холидей не будет настаивать, чтобы она взяла письмо.
Ей что, забот сейчас мало? Зачем добровольно увязать в ещё большем дерьме?
Холидей утянула конверт на свою сторону стола.
Кайли подняла голову и посмотрела на неё, ожидая увидеть неодобрение во взгляде начальницы лагеря, но опять же, Кайли не была готова решать свои проблемы прямо сейчас. Единственное, что было в глазах Холидей — это сочувствие.
— Даже не знаю, хочу ли я его прочесть, — призналась Кайли.
— Почему? — поинтересовалась Холидей.
— Он сбежал с другой девушкой.
— Я даже не знаю, считает ли он Фредерику…
— Но она-то уверена, что это так и есть. И если она вешается на него… ну, он ведь парень.
— Знаю, — возразила ей Холидей. — Тем не менее, не все парни…
— Но некоторые — да. И говорить о различии, как о математике… нелегко. Можно думать, что разбираешься в ней, а в результате получить неверный ответ. Только не надо ничего говорить, ведь именно поэтому вы не хотите дать Барнетту и одного шанса.
Холидей снова уткнулась подбородком в ладонь и не стала оспаривать мнение Кайли. Немного помолчав, она сказала:
— Я просто кладу его обратно в ящик стола, если всё-таки надумаешь прочитать его, то сможешь это сделать.
Да, Холидей могла бы это сделать, но будет ли Кайли? Действительно, сможет ли она выйти отсюда, не взяв с собой письма? Сумеет ли притвориться, что была равнодушна к Лукасу? То, что она беспокоилась о нём с той поры, как он ушёл… её волновало то, что он ей не сказал, а также то, что кое-что из того, о чём он умолчал, включало в себя Фредерику.
Да, и если ей до сих пор нравится Лукас, тогда что на самом деле она чувствует к Дереку? Или — были ли чувства к Дереку её собственными, или он приложил к этому руку?
Вот проклятье. Почему бы её жизни не
А ещё можно взять это письмо, а там уж как получится.
Кайли потянулась за конвертом и вытащила его из-под ладони Холидей.
Немного посмотрев на него, Кайли сложила письмо и засунула его в карман джинсов. Позже, когда она останется одна, когда поймёт, что уже плюнула этой проблеме в глаз, тогда она решит, как с ним поступить.
Подняв взгляд, Кайли заметила, как Холидей кивнула, одобряя такой поступок. Но сама Кайли в этом сомневалась. Ощущение правильности сделанного — очень редкое.
В комнате повисло неловкое молчание, и Холидей вернулась ко второму вопросу, который был таким же тревожным.
— Призрак сообщил тебе какие-нибудь новые сведения?
— Новое — да. Полезное — нет.
Кайли нахмурилась, ей захотелось избежать этой проблемы также, как проблему с отчимом и Дереком. Но насилие и угрозы, исходящие от призрака, не давали ей выбора.
— Мне кажется, что её замучили похитители.
— Ох, — произнесла Холидей. — И ты думаешь, что это случилось на самом деле, или считаешь, что она просто хочет пообщаться с тобой?
— Думаю, что на самом деле. — Кайли закусила нижнюю губу, она вспомнила предупреждение, что то же самое произойдёт с её близкими, если она не сможет это остановить. — Это ощущается слишком реально, как некий сон, как тот, где застрелили Даниэля.
— Во сне я была ею. Они набросились на неё с ножами странной формы. Было ощущение, будто меня накачали наркотиками, и когда я попыталась отбиваться, они меня связали.
Вспоминая весь тот ужас, Кайли почувствовала, как её сердце забилось быстрее. В ней снова начала подниматься волна паники.
Холидей подошла к Кайли и взяла её за руку. От её прикосновения по руке прошло успокаивающее тепло. Страх, заполнивший её сердце, удрал, как испуганная мышь. И точно также уменьшилась и паника.
Кайли взглянула на начальницу лагеря.
— Спасибо, только это не поможет справиться с остальным. Это как пластырь на пулевое ранение.
— Знаю. — Холидей нахмурила брови. — Но если всё, что ты можешь предложить кому-то — всего лишь успокаивающее прикосновение, тебе захочется это сделать.
Кайли глубоко вздохнула.
— А что случится, если я не смогу узнать?
Рука Холидей, лежащая на запястье Кайли, заметно потеплела, как будто почувствовав, что Кайли нуждается ещё в одной порции тепла
.
— Ты признаешь, что сделала всё возможное, чтобы остановить это и пойдёшь дальше.
Чудовищность сказанного сейчас Холидей, вместе с грузом ответственности, лежащим на плечах Кайли, внезапно показались чрезмерными.
Она отдёрнула руку от Холидей.
— Нет, я не смогу… Я не смогу так жить. Я имею в виду, если правильно поняла, то кто-то должен умереть. Умереть на самом деле, и, так или иначе, эта смерть будет не из лёгких.