Прочитать и уничтожить
Шрифт:
– Прислуга шепталась, – тут же соврала Рей. Госпожа Рен нахмурилась.
– Не обращай внимания на эти сплетни, – резко сказала женщина, стараясь скрыть свое смущение за маской равнодушия, – здесь нет никакого Бена и никогда не было.
– Ясно, – буркнула Рей и, поспешно закруглившись с завтраком, забрала тарелку и ушла на кухню. Дальнейших расспросов ей хотелось избежать, а вот самой разведать кое-что у всезнающей Роуз было необходимо. К счастью, Марфа как раз возилась с приготовлением обеда на кухне, а не пропадала где-то по другим домашним делам. Не смотря на довольно прохладное отношение
– Роуз, – взволнованно заговорила Рей, едва переведя дух, и шумно поставила грязную посуду на столешницу, – извини меня, что я бываю резкой. Но сейчас мне очень нужна твоя помощь.
– Да… ничего, – смущенно пробормотала китаянка, – со всеми бывает… говори, помогу, если это в моих силах.
– Кто такой Бен? – выплюнула Рей.
– Ого, – протянула Роуз, – почему ты этим интересуешься?
– Не важно, – отрезала Рей и взмолилась, – пожалуйста, просто расскажи.
– Ну… это… – Роуз понизила голос и тревожно огляделась, словно ее могли подслушивать, а она собиралась поделиться со служанкой крамольными государственными тайнами, – типа местной легенды, что ли. Как призрак дома. Я его никогда не видела, но Финн, наш садовник, он сейчас на войне, мне рассказывал, что однажды видел его в окне библиотеки, когда подстригал дерево рядом… Мне одна старая марфа говорила, что был тут паренек, работал водителем, еще до моего сюда назначения, но его убил командор! И теперь его дух живет здесь. Играет на рояле по ночам и книги с полок скидывает… Иногда можно услышать его шаги на лестнице…
– Роза, – за спиной у Рей абсолютно неслышно материализовалась Фазма, по несчастливой случайности ставшая свидетельницей этой вдохновленной речи, – мне хотелось бы, чтобы ты меньше энергии тратила на собирание фольклора и несколько больше на домашние дела.
Роуз побледнела и застыла, как каменное изваяние, вперившись взглядом в госпожу. Рей обернулась и с удивлением отметила, что Фазма не рассерженна, а скорее, едва сдерживает смех. Хозяйка дома нагнулась мимо служанки, взяла из корзины на столешнице красное спелое яблоко и с хрустом откусила кусочек плода.
– Да, и, кстати, об убийствах, – Фазма яблоком указала на остолбеневшую Марфу, – сегодня командор работает дома и если он не дождется свой черный, как его мерзкая душонка, кофе в ближайшее время, то уже ты станешь привидением дома и будешь кидать книги и играть на рояле.
Бросив эти слова, Фазма удалилась, даже не потрудившись насладиться произведенным ее словами эффектом. Оставшиеся вдвоем девушки переглянулись. Роуз расслабилась и улыбнулась так сильно, что у нее на щеках проступили ямочки. Это делало ее чрезвычайно милой.
– А командор питается чем-нибудь кроме кофе? – полюбопытствовала Рей, тут же отругав себя за это. Какое ей вообще дело? Ее нисколько не должен волновать этот жуткий, мрачный, сумасбродный тип.
– Кровью младенцев и девственниц, – хихикнула Роуз, настроение которой быстро наладилось после удачно разрешившейся спорной ситуации. Рей дернулась при упоминании последнего слова, но, к счастью, Роуз этого не заметила. Не хватало еще расспросов на эту тему. Тем временем Марфа продолжила, – командор очень много работает и ему особенно некогда
Конечно, Роуз шутила. Рей даже на минуту забыла о том, что они в этом доме не более чем прислуга и все это только часть отработанной схемы. Но после шутки Фазмы и того, как мило она сказала про «кофе, черный, как мерзкая душонка», девушке показалось, что они настоящие подруги, болтающие на кухне об общем знакомом. Был в этом какой-то осколок потерянного уюта. И сейчас, когда Роуз позволяла себе такие опасные крамольные слова, совершенно не боясь, что Рей вызовет по ее душу очи, доложив о подобном. Даже в приюте у Маз не позволяли себе такого. Вернее, другие девушки между собой позволяли, но ее в свои дела не посвящали. Ведь она святоша, умница, послушная и правильная. Вдруг доложит кому-нибудь?
– Да, чтобы избежать церемонии, – попыталась пошутить в ответ Рей, хотя из ее рта опять вырвалось именно то, чего говорить не стоило, но что болталось на самой поверхности ее сознания.
Роуз помрачнела, но быстро прогнала это выражение со своего лица и оно сменилось искренним любопытством.
– Да, ведь уже скоро, – трепетно прошептала она и, понизив голос, поинтересовалась, – а… как это? Это… больно?
Рей не имела права говорить правду. Поэтому решила плести на ходу.
– Нет, не больно, – отважно заявила она, – как осмотр у врача.
– А, – разочарованно потянула Роуз, явно ожидавшая услышать более развернутый или шокирующий ответ, – а ты… до церемонии с кем-нибудь… ну?
Рей опять оказалась в дурацком положении, вынуждавшем ее продолжать путаться в собственной лжи. Рассказывать о том, что у нее ничего не было до назначения было чревато и девушка сразу отмела этот вариант. А то будет слишком много вопросов, особенно касательно того самого первого раза, который, к счастью, пока не состоялся.
– Да, конечно, – как могла беспечно заявила Рей и сама увлеклась изобретенной легендой, – постоянно. У меня было столько мужчин, что всех не пересчитаешь. Очень много. Так, что я даже не помню свой первый раз, вот вообще не помню. Можешь даже не спрашивать.
– Ого, – только и могла сказать Роуз со смесью недоумения, восторга и скепсиса. Как оказалось пару минутами позднее, дело заключалось не только в очередной бессмысленной браваде Рей.
В проеме кухни возвышалась темная фигура командора, который не придумал ничего лучше, чем явиться сюда именно в тот самый момент, когда Рей распиналась о своей несуществующей богатой личной жизни. Ведь эта ситуация не могла стать более неловкой.
– Командор, – Роуз присела в чем-то, отдаленно напоминающем реверанс.
– Роуз, Ренова, – жуткая маска опустилась в ответ в жесте приветствия.
– Пред его очами, – с трудом прокряхтела Рей, залившись краской с головы до пят. Часики бомбы замедленного действия в ее мозгу уже были запущены, обещая скорый неминумый взрыв. Мысли запрыгали, как водомерки по водной глади, одна лучше другой. Что он слышал? Что он теперь о ней думает? Как глупо после такого выглядят ее попытки избежать церемоний или близости? А что, если это подтолкнет его к действию? Тут церемония как раз… Господи!