Процветай
Шрифт:
— Ах-ха! — я показываю на камеру. — Я выгляжу очень расстроенной.
Роуз с недоверием подходит к экрану. Я ожидаю, что её выражение лица наполнится пониманием. Но оно не меняется.
— Это ты так выглядишь, когда разочарована? — спрашивает Райк. — Ты вспотела, и лицо у тебя красное.
— Там было жарко, — защищаюсь я.
— Это правда, — соглашается Ло, его голос звучит мягко. Он знает, что у нас нет никаких доказательств в нашу пользу. Они просто должны нам поверить. А может, и не стоит. Мы всё равно от них кое-что
— Они собираются пустить это в эфир? — спрашиваю я.
— Скорее всего, — говорит Коннор, — но это поможет прорекламировать вашу свадьбу, — свадьбу. Я внутренне сжимаюсь. — Плохим вариантом монтажа было бы, если бы ты ускользнула в уборную с другим парнем
— Мы просто беспокоимся о твоем здоровье, — говорит Роуз.
Мне так хочется, чтобы они просто поверили, что у меня всё хорошо. Но только Ло по-настоящему видит мой прогресс. Именно он так тесно связан с моей сексуальной зависимостью. Остальные видят лишь проблески, то тут, то там, и плохие времена, кажется, выделяются гораздо больше, чем хорошие.
— У меня не было секса, Роуз, — говорю я ей, отчаянно надеясь, что она примет эту правду. — Мне уже лучше. Я имею в виду, мне не следовало задавать Ло этот... этот вопрос. Но кроме этого, мне уже лучше.
Я могу прожить день без секса, и меня не мучает тревога или страх. Конечно, иногда я цепляюсь за Ло больше, чем следовало бы. Но это ежедневная борьба.
Даже не знаю, как показать им, что я чувствую.
Ло тянется вниз, и его пальцы касаются моих, безмолвно спрашивая, можно ли ему взять меня за руку.
Я смотрю в его янтарные глаза, в которых выражена тысяча сожалений. Он корит себя за таблетки больше, чем я когда-либо могла бы. В этом видео никто не виноват... кроме, может быть, Скотта Ван Райта.
Я сжимаю его пальцы, и он переплетает их со своими.
— Я думал, вы в ссоре, — говорит нам Райк.
— Всё так, — тихо говорю я, не отрывая взгляда от его глаз. Никто не причинит нам вреда: читаю я в его взгляде. Никто не разлучит нас.
Ни Скотт.
Ни моя сестра.
Ни его брат.
Если кто-то и потопит нас, то это будем мы сами. В этом я уверена.
32. Лорен Хэйл
.
0 лет: 08 месяцев
Апрель
Я стою у основания лестницы, твердый, как мрамор. В гостиной включен телевизор, по которому идет повтор «Принцесс Филадельфии». Эпизод крутится вокруг поездки в Альпы, где мы все играли в веселые игры и терпели не только Скотта, но и Джулиана.
Роуз
— Разве ты уже не смотрела эту серию? — спрашиваю я.
Она не оборачивается, чтобы заметить мое присутствие, и это вызывает у меня еще одно чувство раскаяния. Я так и не поговорил с ней о том, что сделал после того, как меня обвинили в том, что я пил. В моей голове крутятся извинения. Но я всегда связываю «прости» с мольбой о прощении. И я не знаю, хочу ли я, чтобы она простила меня.
В воздухе повисает тишина, и я глубоко вздыхаю. Может быть, мне все равно стоит это сказать. Потому что я сожалею. Я действительно имею в виду эти слова.
Прежде чем я успеваю снова открыть рот, она, наконец, отвечает на мой вопрос: — Я составляю список того, сколько экранного времени занимает каждая вещь от Calloway Couture, кто ее носит, а затем сопоставляю цифры с продажами.
— И как идут дела? — интересуюсь я.
— Удивительно, но больше всего продается одежда, которую носит Лили, но у нее и больше всего эфирного времени, так что это, вероятно, немаловажный фактор, — говорит мне Роуз.
Я поднимаю взгляд к телевизору и вижу, как Джулиан закатывает глаза и делает глоток пива. Даже его виртуальное присутствие заставляет мои нервы трепетать, а кожу покрываться мурашками. И все же, я продолжаю терпеть его. Это то, что мы делаем для людей, которые нам небезразличны?
— Как ты можешь терпеть меня рядом? — внезапно спрашиваю я то, что не дает мне покоя.
Роуз поворачивается, чтобы посмотреть поверх дивана, и ее взгляд встречается с моим.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты ненавидишь меня, — говорю я, — но терпишь ради Лили. Наверное, это тяжело, да? — со мной не легче, чем с этим парнем. Это печальная правда, которая рвется наружу.
Она читает между строк, ее глаза перебегают на экран, а затем возвращаются ко мне.
— Ты не Джулиан, — говорит она так, будто я идиот. — Ты даже близко не похож.
— Я довел тебя до слез, — говорю я, мой голос пуст. В ее спальне. Я специально нажал на все ее кнопки.
— Я прощаю тебя, — легко говорит она.
— Как?
Она не из мягких. Роуз держится прямо, несмотря на барьеры высотой в сотни километров.
— Потому что я знаю, что ты никогда не простишь себя, — говорит она. — Твоя вина — достаточное наказание, тебе не кажется?
Может быть. Я не знаю. Но мне кажется, что она слишком хорошо меня знает.
— В любом случае, Дэйзи даже не любит Джулиана. Она с ним только потому, что слишком боится бросить и задеть его чувства. Мы все имеем право не любить его, если все вместе понимаем, что отношения обречены, — она делает паузу. — Но вы с Лили любите друг друга. Не так уж сложно отбросить мои чувства, когда я вижу, как ты делаешь ее счастливой.