Продам свадебное платье
Шрифт:
— И зачем ты это сделал?
— Хотел тебя обнадежить, чтобы ты не считала продажу платья чем-то непоправимым.
— А дальше?
— Дальше я поехал к ней домой, чтобы забрать твое платье. На тот случай, если ты все же захочешь его вернуть.
— Вот так сразу? — хмыкаю я.
— Ты же боялась, что она от него избавилась. Я подумал, что нельзя терять время. Вдруг оно еще у нее.
— И как Дина отреагировала на твой приезд?
— Она… — морщится он. — Была рада.
— Рада?
— Дело в том,
— Ты говорил, что она тебя везде заблокировала, — шепчу я, вспоминая тот наш разговор. — Ты столько раз мне врал.
— Ты сама советовала мне отпустить ее и забыть.
— И поэтому ты решил скрыть от меня тот факт, что Дина тебя преследует и буквально умоляет ее выслушать?
— Я ничего не хотел знать! — взрывается он. — Понимаешь? Мне и в неведении было неплохо.
— Но почему?
— Потому что я любил ее и знал, что прощу ей все, как только она заговорит. Но я не мог так поступить. Только не после знакомства с тобой.
— И что это значит?
— Ты сказала, что я достоен кого-то получше. Так и есть. Поэтому я не собирался впускать Дину обратно в свою жизнь.
— Федя, — вздыхаю я, — это так не работает. Ты можешь сколько угодно закрывать глаза на свои чувства, но это ничем тебе не поможет.
— У меня уже давно нет к ней никаких чувств, — спорит он.
— Если бы это было правдой, ты бы ее не избегал. Но ты знаешь, что все еще находишься в ее власти. Сам ведь сказал, стоит ей только заговорить, как ты простишь ей абсолютно все обиды.
— Она вернула платье взамен на обещание выслушать ее, но я оттягивал этот момент, как мог. Когда ты сказала, что хочешь поехать в Джемете, мне стало ужасно стыдно за свою ложь. Собирался тебе во всем признаться и извиниться. Но потом я подумал, что это не такая уж и плохая идея — совместная поездка на море. Так мы и оказались здесь.
— В жизни ничего глупее не слышала.
— И это говорит человек, который ни с кем не обсудил произошедшее на работе и скрыл свое увольнение от родителей, — парирует Федя.
— Оба хороши, — заключает Влад, — хоть я и не понял половины.
Я и забыла, что он тоже здесь.
— Прости за этот спектакль, — извиняюсь я. — Мы сейчас уйдем.
— Уверена? — уточняет он, кивая в сторону Феди.
— Да, все нормально. Спасибо еще раз.
Все то время, пока мы идем в свой номер, я держусь на расстоянии, и по поникшим плечам Феди понимаю, что его это ранит. Не только моя реакция, но и сама ситуация, в которой мы оказались. Ему, наверное, стыдно, а мне почему-то горько. В момент, когда за нами закрывается дверь, понимаю, что причина этой горечи вовсе
— Поэтому ты меня тогда не поцеловал, — внезапно осеняет меня. — Потому что Дина была рядом, и ты не знал, сколько еще продержишься, прежде чем вернуться к ней.
— Мое желание тебя поцеловать никуда не делось, — отвечает Федя, развернувшись ко мне лицом. — Я борюсь с ним при каждом нашем разговоре.
— А это то, с чем нужно бороться? — Мне становится неприятно от его слов, и я вся съеживаюсь.
— Мы ведь друзья, и нас это устраивает, — говорит он, смотря мне в глаза. — Разве нет?
— Пожалуй, что так.
— Так или иначе, тебе стоит знать, что я люблю тебя. — Произнеся эти слова, Федя подходит ближе. — Не только как подругу.
— Неправда, — фыркаю я. — Мы даже не целовались.
— Это не мешает мне любить тебя.
— Ты не можешь.
— Могу и люблю.
— Прекрати, — злюсь я. — Хватит говорить это слово
— Нет. Я и так слишком долго бездействовал.
— Ты и сейчас ничего не делаешь. Только говоришь.
— А ты позволишь мне что-то сделать? — спрашивает он, касаясь пальцами моей щеки. — После того, что узнала.
— Не знаю, — честно отвечаю я, и его рука замирает. — Тебе придется с ней встретиться, ты пообещал.
— Наверное…
— И что будет, когда вы поговорите?
— Что бы она ни сказала, я не смогу ее простить. И уж точно к ней не вернусь.
— Почему? Потому что вдруг решил, что теперь любишь не ее, а меня?
— Ты не могла не почувствовать, как я к тебе отношусь.
— Кроме того вечера, ты ни разу не пытался переступить черту, — напоминаю я ему.
— А тебе этого хотелось?
— Я умею дружить с мужчинами. Но только с теми, кто не намекает на нечто большее, как это порой делал ты. Поэтому да, иногда мне хотелось, чтобы наша дружба переросла во что-то большее. Но это вовсе не значит, что я днями напролет мечтала о том, чтобы ты меня наконец поцеловал.
— Помнишь в день нашего приезда в Джемете, я притянул тебя к себе и усадил на колени? — Дождавшись моего кивка, он продолжает: — Мне тогда чуть башню не сорвало от соприкосновения с твоим телом.
— Ну, не сорвало же.
— Я думал, ты пытаешься вернуть парня, с которым у тебя сорвалась свадьба, — напоминает он мне.
— Боже… — вздыхаю я. — Еще скажи, что поэтому держал поблизости Дину. Потому что я по уши влюблена в бывшего, а с тобой готова только дружить.
— Примерно так я и думал. А Дину я отталкивал чаще, чем ты можешь себе представить, и держаться поблизости я ее не просил. Это исключительно ее инициатива. А первым я с ней заговорил только один раз — ради возвращения твоего платья.
— Ты сейчас себя еще и героем выставить пытаешься? — усмехаюсь я. — Мол, посмотри, я врал из добрых побуждений.