Проданная Истинная. Месть по-драконьи
Шрифт:
— Давай лучше я тебя подпалю.
Нет, ну гаденыш же? Ничему его кувырок мордой в пол не учит.
По коже внезапно прокатились мурашки. Показалось, смотрит кто-то на меня — жадно, пристально, подобно дулу, нацеленному в висок, но отмахнулась. Стоит зазеваться, и это я буду валяться тут, глотая садовую пыль.
Легонько сползла по стене, подрубила колени Орхо захватом и тут же опрокинула его на мощеную дорожку. Тот по-кошачьи извернулся, падая на руки и тут же подскочил стальной пружиной вверх. Надвинулся на меня с широченной улыбкой, словно я ему торт подарила, но сказать
— Так-так-так, — раздался знакомый голос. — Нарушаем правила, вейра Анте… Минус бал за нападение в стенах Академии и еще минус два за провокацию.
Я медленно обернулась.
Кастор стоял рядом с герцогом, перекатываясь с пятки на носок и обратно, руки в карманах, сжатый в параболу рот. От него на метр фонило раздражением, но мой взгляд, как заколдованный, прошел мимо. К Анвару.
Клянусь, от его глаз меня встряхнуло, как смертника на электрическом стуле. Не смотрят так на посторонних девиц. Цепко, зло. В эту секунду больше всего на свете я жалела, что согласилась на этот дурацкий договор.
— Это я ее провоцировал, — повинился Орхо.
Развернулся и вроде как загородил меня спиной. Я бы умилилась драконьему благородству, но жаркий взгляд герцога пробирал до костей, словно тот, подобно рентгену, видел меня сквозь незадачливого старшекурсника.
— А лично вас, Орхо, Академия стремится наградить уборкой в зельеварных. Чтобы к вечеру котлы сверкали, а пол светился белизной, дерзайте.
Кристан сник, и мне стало искренне его жалко. Зельеварные потому и сделаны в отдельном крыле, что вечно там что-нибудь взрывается или вытекает, или выползает, иногда даже по собственной инициативе. Последний практикант, драивший зельеварные колбы, надышался красящим газом и целый месяц светился перламутром. Да что там, я сама как-то слизнула прилипшую к руке травинку, а потом неделю не могла проявить крылья.
Поколебавшись, вытащила из саквояжа маленький пузырек блокатора и кинула Кристану под пристальными взглядами двух дракониров.
— Выпей перед уборкой, — сказала хмуро. — Там недавно зелье варили на крови, можешь подцепить чужую магию.
Кристан гаденыш, конечно, но ни разу за эти почти пять лет не сдал меня ректору. Можно и помочь ему немного, тем более что там варили лекарство Анвару, и флер опасной магии еще не выветрился. Тот поймал склянку на лету и счастливо заулыбался, даже рот открыл, чтобы отвесить мне какой-нибудь сомнительный комплимент.
— Если ты уже нанежничалась, то обрати внимание и на меня, — угрюмо оборвал его Анвар. — Я все-таки твой работодатель, плачу немалые деньги за пока не сделанную работу.
«Малые! — тут же возмутилась драконица. — И титул должен быть герцогский!»
Меня откровенно перекосило. Не дай небо, дракон Анвара слышит все, что моя драконица мне на ухо шепчет. Стыда не оберусь.
«Не слышит. Привязка слабая».
Ка… какая еще привязка?!
Меня качнуло от ужаса, ни никто даже не заметил, поскольку что Анвар крепко взял меня за предплечье и почти поволок в сторону выхода из Академии. От игривого улыбчивого принца следа не осталось.
Если у меня и были возражения, я их благоразумно придержала, только
За пределами сада стоял кайран. Нормальные люди вроде меня кое-как освоили лошадь, хотя и предпочитали более надежный способ передвижения: карету или на своих двоих. А кайраны — это такие мохнатые зверюги, представляющие среднюю арифметическую между волком, коалой и саблезубым тигром. Дрожь брала при одном взгляде на это создание.
Обычно на нем передвигались военные драдеры или непроявленные дракониры, да и проявленные ими не брезговали. Иметь своего кайрана было почетно, а вот как летать на нем я, похоже, сейчас узнаю.
Я уже совсем было собралась оседлать это чудовище, чувствуя в груди смутный азарт, как Анвар вдруг обхватил меня одной рукой, и осторожно усадил на кайрана боком, а после вскочил сам, и мы каким-то немыслимым прыжком мы оказались сразу в небе.
Против воли сердце колотилось, как метроном, но Анвар то ли не слышала, то ли ему было все равно, по какой причине я разволновалась.
— Куда мы летим?
Он перевел на меня глаза, но промолчал, а когда я снова открыла рот, приложил палец к губам. Моим губам. Я дернулась и застыла. Похоже, настроение у герцога хуже некуда, и я сочла за лучшее замолчать.
Анвар смотрел вперед, аккуратно прижимая меня к себе. Это было очень пионерское объятие, но я все равно чувствовала щекой его горячее плечо сквозь рубашку, слышала стук сердца. Такой же сильный.
Даже когда мы спланировали в лесной массив, и Анвар помог мне спрыгнуть на землю, я все еще слышала стук его сердца. А потом я, наконец, огляделась, и сердце застыло мертвой птицей. Лес, камни, покрытые мхом, птичий пересвист, блестящая маленькая речка, одной стороной упирающаяся в лес, а второй в обрыв. Тот самый обрыв.
Казалось, из меня вынули все кости. Бессильно привалилась боком к ближайшему дубу, но герцог схватил меня за руку и пер вперед, как… дракон. Остановился только когда перетащил меня через речку.
— Ищи, — приказал коротко.
В глазах горел темный огонь, волосы, разметались по плечам в беспорядке, короткий военный плащ съехал на одну сторону.
— Что искать? — спросила тихо.
Анвар наклонился ко мне так резко, что мы едва не столкнулись лбами:
— Человека. С этого обрыва упал один человек, девушка, и я хочу ее найти.
— Я не ищейка, — голос у меня дрогнул. — Почему бы вам не расспросить охрану или, не знаю, прислугу… Может, они знают, где она.
— Была одна прислужница, — бесстрастно сказал Анвар. — Но расспросить ее не получится, вот уже четыре года, как она мертва.
— Мертва? — переспросила невольно.
А ведь верно. Я видела ее на первом курсе Академии с Лале, но на втором курсе уже нет. Анвар кивнул.
— Прислужница Иве обманула эту девушку. Ее в любом случае ждала смерть за нарушение кровной клятвы, но, должно быть, кто-то обманул ее, сказав, что клятву можно обойти. Она воспользовалась доверием Лале Фьорре, укрывшись от моего гнева, но это ее не спасло. Тело Иве нашли растерзанным на одном из открытых языческих алтарей богини Смеха. Ты… в порядке?