Проданная Истинная. Месть по-драконьи

Белова Екатерина

Анвар вдруг наклонился, поймав в ладонь мою щеку:

— Ты совсем побледнела.

Какая страшная цена за бутерброды вместо ужина. Против воли в памяти возникла мужеподобная забавная фигурка Иве, с которой я, казалось, поладила.

— Ее убила богиня?

Анвар холодно рассмеялся:

— Тебе незачем об этом знать. Поэтому ищи, Анте. Светлые маги не способны справиться с магическим фоном этого места, но ты темный маг, иномирянка, тебе под силу отыскать эту девушку.

С трудом отогнала страшную мысль и, задрав голову, посмотрела

на белеющее за отвесной скалой небо. Неужели я упала оттуда и осталась жива? Даже не верится. Высоко больно.

— Если человек упадет с такого отрыва, он умрет.

— Она жива, на ней была мощная защита, — отрезал Анвар. — Темная магия хорошо ловит эманации смерти и ранений, ты сумеешь почувствовать.

Не было на мне защиты, мне ли не помнить, как смяло кости во время падения, словно я не человек, а кусок бесформенного теста.

— Ну?

Вздернул темную бровь, уставился на меня, и я буквально заставила себя присесть около крупного валуна. Здесь. Я умерла именно здесь. Погладила пальцами неровные грани, и тут же отдернула руку, мой дар почти сразу уловил энергию смерти, боли, крови.

— Девушка, упавшая с обрыва, давно мертва.

Я поднялась, отряхнула юбку ученического платья и повернулась к герцогу. И отшатнулась. Если я когда-нибудь желала причинить ему боль, то прямо сейчас мне это удалось. Живая боль, так безнадежно похожая на бурю, ходила в темноте его глаз, плескалась, как ведьминское озеро в ночь бесов.

— Этого не может быть, — сказал он одними губами. — На ней была защита, одна из самых мощных в Вальтарте, у самого императора такой нет. Я отдал ее собственными руками.

Я пожала плечами. Зачем он лжет? Чтобы выглядеть благородно в чужих, в сущности, глазах? На мне не было никакой защиты, ни одного единственного артефакта. Может в комнате и был какой-нибудь, но я ушла ровно в том, в чем пришла, и на мне не то, что артефактов, украшений-то никаких не было.

Разве что моя ладанка. Но до вчерашнего дня она никаких свойств не проявляла, по крайней мере от насилия в семье она меня не защищала.

Анвар шагнул ко мне, схватил за плечи, встряхнул, как куклу:

— Давай же, посмотри еще раз!

С каким-то академическим интересом уставилась герцогу в лицо. Кажется, он действительно переживает, горит болью, словно та, истаявшая обрывками воспоминаний Аланте что-то значила для него.

Мягко освободилась из его рук, и вновь подошла к камню, и на этот раз с удовольствием пробежав пальцами по граням камней, искоса наблюдая за герцогом.

— Здесь она разбила голову, видите? — похлопала по серому клиновидному камню. — Но она и до этого была не жилец. Посмотрите, какой здесь крутой спуск, она все тело переломала, пока не упала окончательно. Можно сказать, отец-дракон был к ней милосерден. Кто бы захотел жить калекой?

Обернулась к Анвару, на миг поймав на его лице унизительную беззащитность. Конечно, он-то думал, что меня еще можно использовать, а я так его

подвела. В смысле, умерла и не оставила возможности потратить меня на еще что-нибудь хорошее для герцогской семьи.

Я вскочила, почти силой усадив Анвара на очередной камень, и в приступе лживого участия погладила его по плечу.

— Ну что вы в самом деле. К чему так убиваться из-за обычного человека? Их удел дети и грядки, они не равны драконицам. Утешитесь, герцог, ваша Истинная сильнее и красивее, а Пустые живут мало и недолго.

Я щебетала и крутилась вокруг него лисой, добавляя огня в мучительный костер его глаз. Черных и траурных, как надгробный камень на чужой могиле. В груди немного саднило, но удовольствие от его боли было настолько ярким и сильным, что я не могла заставить себя остановиться.

— Откуда ты знаешь, что девушка, которую я ищу, была Пустой?

Анвар поймал меня за руку и легко развернул к себе, словно я была бумажной. От этих слов, этого взгляда меня пробрало запоздалым ужасом до самого нутра, но удовольствие от его страданий, было настолько сильным, что удержаться не было сил.

— Так ведь все об этом знают, — сказала со старательной растерянностью. — Когда я только появилась в Вальтарте, в наш дом приходили стражники, искали упавшую с обрыва вейру.

— Приходили в ваш дом? — голос у Анвара звучал странно.

Взглянула и с каким-то недоумением вдруг обнаружила, что мы находимся вплотную друг к другу. Герцог сидел на камне, по-мужски широко расставив ноги, и я невольно шагнула в ловушку его тела.

Смущения не было, да и Анвар тоже неловкости не чувствовал. Вполне возможно, что он держал в руках бесчисленное количество женщин ровно так же, как держит сейчас меня.

Как ни странно, но эта мысль не доставила мне боли.

— Меня приютили Пустые, в те дни было много разговоров о вашей… подопечной, ведь она тоже оказалась Пустой, — сказала легко. — Так что многие знают, просто боятся сказать вслух.

Герцог поднялся во весь рост и с интересом подцепил пальцем мой подбородок, вынуждая поднять голову.

— Что именно сказать вслух? — спросил он сахарным голосом.

Наверное, нормальные девицы, одурели бы от ужаса, увидев, как тело, мимика, ласка в голове противоречат яростному взгляду. К счастью, на меня этот фокус больше не действовал. Словно проверяя границы дозволенного, я и сама добавила в голос меда:

— Сказать вслух, как странно при наличии Истинной искать постороннюю девицу. Пустую. Уродину без магии.

Пальцы на моей талии беспощадно сжались. Губы у герцога опасно подрагивали.

— Как смеешь ты говорить так о ней?

— А что такого? — я не смогла бы остановиться, даже если надо мной висел хорошо наточенный дамоклов меч. Но ведь он и так висел надо мной? — До меня доходили слухи, что вы выражались о той вейре и покрепче. Или вам обидно, что я за вами повторяю?

— Ты считаешь себя бессмертной, девочка?