Проданная невеста. Наследник корпорации
Шрифт:
Диана, которая участвовала в покушении на меня и моего сына, так и осталась отбывать наказание в подвале Зверя. Я больше ее не видела. Так же, как и Алайну. Позже я слышала, что Зверь избавился от бывшей фаворитки, продав ее в другой клуб.
Настя, одна из невест моего отца, не смогла
Как единственная официальная жена Скорпиона, я унаследовала деньги, которые он сколотил на боях. Я не считала, что действительно заслуживаю эти деньги, и начала искать его родственников, чтобы отдать деньги им. А когда не нашла никого, отдала на благотворительность, распределив их между теми, кто действительно нуждался в помощи.
Иногда я вспоминала все, что выпало на мою долю.
Обычно это случалось осенью, во время дождей. Когда в окна лупят капли, а за окном все серое и тоскливое, сами собой возвращались из воспоминаний все они — мама, отец, Скорпион, Маре, мои тяжелые роды, моя любовь, мои мужчины. От этих воспоминаний было больно. Но прошлое не изменить.
Я распечатала и поставила в рамочку самое красивое мамино фото, которое нашла. На нем она молодая, красивая девушка с загадочной улыбкой. Снимок черно-белый, но ей так идет. Здесь она еще не познакомилась с моим отцом, но уже была на пробах. Перед ней открывались перспективы стать актрисой и фотомоделью. Никто не знает, какая судьба его ждет, поэтому здесь она счастливая.
Мне так жаль, что правду
Если бы она была жива, я бы ее расспросила. О моем отце, о Маре. О том, кого из них она любила. Но мне кажется, это был не Девин.
Несмотря на очевидность отцовства — во всяком случае, для меня, я добилась эксгумации и провела тест ДНК. Который показал, что я — дочь Девина.
Я и так уже это знала.
Но все равно стало грустно.
В отличие от настоящего отца Маре мне нравился больше. Хотя бы тем, что считал меня своей дочерью и любил, как мог, не зная точно, от него я или нет. Это меня в нем подкупило. Девина даже вероятность того, что я могу быть не его ребенком, полностью обескуражила. Он так и не признал меня. А для Маре даже шанса, что это могло быть правдой, было достаточно, чтобы считать меня дочерью.
Теперь у меня есть официальная бумага, что я — дочь монстра.
Свадьбу мы сыграли в «Авалоне».
«Подружкой» была Вика, ее лучистые глаза молили — пусть твой букет поймаю я! На мне была фата, прекрасное платье, в руках букет белых лилий. Я стояла, опустив голову, и ждала Руслана.
В голове гуляло эхо его слов: «Ты думала, я отдам тебя? Ты правда так считала? Ты будешь моей».
И оказался прав, черт возьми.
Я была его, была Зверя, матерью их детей, заложницей и пленницей «Авалона». Теперь стану женой. Лилией Девин, у которой не было за душой ни черта, кроме жажды мести, и которая получила все, о чем могла мечтать девочка из трущоб.