Продавцы Мечтаний
Шрифт:
Стера не думала ни секунды.
– Каковы твои условия?
***
– Мои условия? Беспредельная преданность, конечно же.
– Не говори чепухи, - раздражённо рявкнула Хамайя. В позе главы четвёртого клана, читалось напряжение. Она боялась. И, чего уж говорить, ситуация доставляла Ирийстину истинное удовольствие. Хамайя в отличие от Стеры была тощей и гибкой, в её теле читалась кошачья грация, а узкое высокоскулое лицо всегда носило хищное выражение. Хищное и волевое. Возможно, поэтому у неё до сих пор нет нормального мужика. Как и в пятом клане. Последним наследником мужского пола был дед Хамайи. Но, глядя на лицо наследницы четвёртого клана, Ирийстин понимал, что она доставит ему проблем
– Я знала, что Орайя жива, но на неё мне плевать, - продолжала глава пятого клана.
– Так же как и на Представителя Аларии. И, чёрт возьми, я только обрадуюсь, если война затянется на несколько лет, и Орайя воспроизведёт на свет ублюдка, ни мне, ни моим будущим детям он опасности представлять не будет. Но Аролинг... Что задумал этот ублюдок?
– Он был у меня в гостях, - улыбаясь, ответил Ирийстин.
– Предлагал союз. Я, конечно же, отказался. Думаю, он связался с Аларией... Пронимаешь, чем это грозит?
***
"Нет, она не понимала, - сказал сам себе Ирийстин, укладываясь в постель.
– Не понимала ни черта. Конечно, Хамайя, как лучший медиум, думала только об Аролинге, чьи способности в сопротивлении ментальным силам самые высокие. Но, думая как справиться с этим ничтожеством, она потеряла суть нашего договора. Что ж, это её проблемы, и моя выгода. Я смогу использовать её так, как захочу".
Две встречи прошли великолепно, и глава третьего клана вернулся домой в отличном расположении духа. Он заручился поддержкой двух кланов, таким образом натравив их на двух своих основных противников - Аларию и Аролинга. Стера сделает всё, чтобы устранить Орайю, и, походя, уничтожит Представителя Аларии. Хамайя будет рвать свои жилы, чтобы убить Аролинга. Конечно, можно было бы пустить всё на самотёк. Регентша и так бы узнала о зеленоглазой гипнотизёрше, а тощая мужененавистница из пятого клана всеми силами постаралась бы устранить главу шестого, представляющего опасность только для неё. Но такие вещи лучше не пускать на самотёк.
А до смерти Владыки остаётся всё меньше и меньше времени... Шпион Ирийстина докладывал, что отцу Аларии осталось жить не больше месяца. К тому времени уже наступит зима, и самым северным кланам придётся туго, они будут просто вынуждены перегрызться между собой... или заключить союз, что куда менее вероятно.
"И тогда я нанесу удар, один-единственный, и уничтожу почти всех конкурентов. Война будет короткой и лёгкой... для меня, и только для меня". Ирийстин рассмеялся. Его смех перешёл в лёгкое покашливание, но он даже не обратил на это внимание, хотя кашель от простуды не мучил его уже с неделю, ещё со времени посещения им Хамайи. Но с такой отвратной погодой так легко заболеть...
***
Аролинг тяжело уселся на кресло главы шестого клана. Теперь оно принадлежит ему по праву. Но радости это не приносило никакой. Нет, дело было не в гнёте ответственности, который должен был возлечь на его плечи. Что стоит ответственность за один клан, когда он решил править всем миром? Дело даже не в грусти по усопшему отцу. Пусть сестра плачет. Нет, Аролинг и сам всплакнул на похоронах, вспоминая того большого, умного и сильного мужчину, которым отец был почти пятьдесят лет назад, во времена детства тогда ещё наследника шестого клана. Но это было слишком давно, и продолжалось слишком мало времени. Когда Аролинг подрос, он понял, что отец - требовательно чудовище, когда же Нерлиод слёг в постель и понял, что уже не встанет, всё стало ещё хуже. Наверное, дело было в том,
"Настало время молодых", - попробовал подбодрить себя Аролинг, но вышло не то чтобы хорошо. Вернее, вообще не вышло. Быть может, лучше сходить к Олигии? Наверняка, она сейчас пьёт. Или уже трахается с кем-то из прислуги, поморщившись, понял глава шестого клана. Он не хотел видеть свою любимую сестру в чужих объятьях. Когда-то он даже ревновал, пока не понял, что это бесполезно - она никогда не будет принадлежать только ему. В любом случае, он был единственным, к кому она возвращалась каждый раз, и Аролинг забывал все её прегрешения. Тем более, и сам не был безгрешен. Тогда сходить к служанкам? Та веснушчатая весьма сноровиста, да и терпит всё, не подавая виду, что ей неприятно. Кажется, он ей даже нравится... Нет, тем более нет. Нечего заводить отношения с простолюдинками. Да и Олигия просто убьёт служанку, стоит ей почувствовать, что брат ходит к ней с большим удовольствием. А Аролинг не хотел терять игрушку.
Грудь Продавца мечтаний сдавил кашель. Выругавшись, Аролинг сплюнул мокроту прямо пол. Наверное, продуло во время похорон, погода-то отвратная. Глава шестого клана подавил приступ кашля и дёрнул за верёвочку для вызова служанок. Когда-то он очень сильно, ещё в детстве, хотел сделать это. Нет, у него в комнате над изголовьем кровати висела своя, но то была всего лишь верёвочка для вызова слуг, а эта являлась звонком самого главы шестого клана. Аролинг тогда забрался на отцовское кресло и подёргал за шнур, но вместо служанок, которым он, как глава шестого клана, хотел заказать мороженного, прилетел отец и с такой жестокостью выпорол его, что Аролинг потом ещё две недели спал на животе и обедал стоя. А отец ещё не меньше месяца повторял, что это место надо заслужить. "Или дождаться, пока я сдохну, - добавлял иногда Нерлиод, - но это не значит, заслужить, понял меня?". Аролинг не понимал. Сейчас - да. Но был уверен, что, по мнению отца, он простого дождался его смерти, а никак не заслужил то, чтобы зваться главной клана. Плевать. Ему не нужно этот грёбаное кресло, ему нужен весь мир.
Служанка, та самая, веснушчатая, пришла быстро. Неуверенно улыбаясь, она поклонилась и пробормотала:
– Чего желает господин?
– Глинтвейна... Того, с большим количеством пряностей, как любил мой отец, на кухне должны знать.
– Мне принести глинтвейн раздетой?
Аролинг на миг задумался.
– Нет. Просто принеси вина и можешь быть свободна.
Служанка разочарованно надула губки и ушла. Аролинг на миг почувствовал укол совести, но сразу забыл об этом. Тем более, мина у служанки вышла вовсе не миленькая - лицом не вышла. Вот когда дует губки Олигия...
"Выпью и схожу к ней, - решил Аролинг, - вышвырну того, кого она притащила в постель, и сам возьмусь за дело".
Глинтвейн оказался не особо вкусным, слишком много в него добавили пряностей, что придавало излишнюю терпкость и даже горечь. Но грел напиток хорошо, и Аролинг потянулся к бокалу, чтобы сделать второй глоток. И тут же как на зло зазвонил телефон, от чего Продавец мечтаний чуть не поперхнулся.
– Да!
– раздражённо рявкнул он в трубку.
– Кто это?
– добавил он, отпивая из бокала вино, хотя и так прекрасно знал, кто ему звонит.
– Ты раздражён...
– своим обычным вкрадчивым голосом сказала Алария.
– Что-то случилось?
– То же, что скоро случится с твоим отцом.
– Соболезную.
– Лжёшь.
– Соблюдаю правила приличия.
– Зачем звонишь?
– Сказать, что всё идёт по плану. В ответ на обещание устранить Орайю Стера отравила Ирийстина медленно действующим ядом. Кажется, она уже и бороться не хочет, ждёт следующей войны, когда её драгоценный ребёнок, наконец, сможет сражаться сам.