Продавец из книжного
Шрифт:
— А ты?
— А я поеду в офис "Платинум Стар", по пути встречусь с юристом, которого порекомендовала мне нуна. Там встречусь с директором. И надеюсь, он отпустит меня. Как только расторгну контракт, куплю билет на самолёт.
— А вещи?
— Вещи, точно... Придется вернуться за вещами в общежитие... Может, ты привезёшь мне их?
— Запросто!
— Всё я точно не увезу за раз. Но об этом подумаю позже. Главное — уехать.
— План неплохой. Но что если директор тебя не отпустит? Или, если его не будет на месте?
— Я всё равно уеду и в конечном итоге он сам выгонит меня! — заявил Джэ Ён. — Но это не такой хороший вариант, хотя я всё же рассматриваю, что
— Окей. Удачи тебе, сюн [кит. вежливое обращение к сверстнику "уважаемый друг"]! — Джи Цзянь похлопал друга по плечу. — Надеюсь, с тобой всё будет хорошо.
— И я на это надеюсь. Спасибо, брат Цзянь. Подожди, как ты меня опять назвал?
Чен усмехнулся, хлопнув себя по бедру.
— Лучше учи китайский!
— Мой китайский уже итак неплох!
— Раз не нравится, что я зову тебя младшим, я решил звать тебя "уважаемый друг", а не просто братишка.
— О-о, — протянул Джэ Ён.
— Братишка, надеюсь, расстояние не станет помехой нашей дружбе! Я обязательно буду приезжать к тебе в гости. А ты приезжай ко мне. Уверен, моя матушка будет рада видеть тебя у нас!
После таких трогательных слов Джэ Ён готов был расплакаться, но успокоительные, прописанные лечащим врачом, помогали контролировать внезапно нахлынувшие эмоции. Он обнял своего названного брата, хотя и был не любителем всяких подобных штук, да и вообще не тактильным человеком. Надо признать, что несколько лет жизни в общежитии стерли личные границы и понятие о том, что твоё, а что общее. Но всё же Джэ Ён постарался сохранить при себе своё личное пространство и избегал внезапных объятий.
— Ну, ты чего, братишка! Я тебя прямо не узнаю, — Чен улыбнулся, встряхнул Джэ Ёна за плечи. — Улыбнись, не грусти! Ты же начинаешь новую жизнь!
— Да-да. Я рад. Но тяжело расставаться с единственным другом.
— Не переживай, ты же не на другую планету переезжаешь. У нас есть мобильная связь и интернет. На крайний случай, воспользуемся голубиной почтой!
Джэ Ён рассмеялся. Печальные мысли как рукой сняло, ведь брат Цзянь мог развеселить любого.
— Мне нравится идея с голубиной почтой. Я пришлю тебе свой новый адрес, как приеду. Отправишь мне голубя?
— Отправлю тысячу голубей! Ладно, — Джи Цзянь посмотрел на часы, — ехать пора. Куда тебя подвезти?
— Нуна прислала адрес юриста. Она написала, что я могу ехать сразу к нему, потому что она уже связалась с ним.
— Нуна заботливая. Хорошо, к юристу, значит к юристу!
Они загрузили вещи в багажник и сели в машину. Еще пару часов и будут на месте. Чен тронулся с места и включил свой любимый "русский плейлист" вперемешку. Первым запел Бурито "Штрихи". Одна песня закончилась и началась следующая.
— О, это моя любимая! — сказал он, когда заиграл трек Filatov & Karas "Мимо меня", и прибавил громкость.
— Да ты так про каждую песню в этом плей-листе говоришь.
— Потому что они все любимые! Кстати, напомни, о чём она?
Джэ Ён кратко перевел Чену смысл песни, а потом добавил с усмешкой:
— Это прямо про меня.
— Точно! Но теперь-то всё будет по-другому!
— Ты на эту песню кавер на китайском записывал и не помнишь?
— Не помню. Я ничего не помню, — Джи Цзянь рассмеялся. — Я забываю всё хорошее, чтобы потом снова радоваться, как в первый раз!
— Ну ты шутник, брат Цзянь!
— На самом деле я уже столько всего на свой канал залил, что правда не помню, когда записывал этот кавер. А людям понравилось, да?
— Конечно! Что бы ты не пел, фанатам нравится.
— Это хорошо. Хорошо, — Чен обнажил зубы в самодовольной улыбке.
Разговор внезапно закончился. Оба
Джи Цзянь, выглядевший как милый младший брат Джэ Ёна, вообще-то был на три месяца старше, хотя родились они в один год и поэтому считались ровесниками. Со стороны он всегда казался щуплым и хилым, из-за своих ста восьмидесяти сантиметров роста и при этом небольшого веса. Но за кажущейся худобой скрывалась мышечная масса, которую Джи Цзянь всегда поддерживал тренировками и диетой. Ещё задолго до дебюта родители на один из дней рождения подарили ему поход к пластическому хирургу, чтобы увеличить разрез глаз, а заодно и сделать лазерную коррекцию зрения. Так он стал красавчиком номер один в своей школе. Позже ему подарили синтезатор и просто красивый мальчик стал ещё и популярным певцом в интернете. Сначала он записывал каверы на чужие песни, а потом потихоньку начал писать свои собственные. Его заметили представители компании "Платинум стар" и пригласили поучаствовать в шоу. Так китайский парень и попал в мир корейского шоу-бизнеса. Блестящие чёрные глаза, бархатный голос и врожденное обаяние — были его козырями. Благодаря этому он попал в группу. Фанаты назвали его "королем милоты". А среди участников "J8" по красоте он занимал второе место после Джэ Ёна по мнению поклонников.
После знакомства с русским корейцем поближе, Джи Цзянь стал фанатом всего русского: музыки, кухни, культуры, стиля жизни и даже сериалов. В свободное время, когда нужно было пополнять личные соцсети контентом, он записывал каверы на русском, а потом переводил песни на китайский. Фанатам это нравилось, как русским, так и китайским. Вместе с Джэ Ёном он снимал фуд блоги по русским ресторанам и пробовал русскую еду. Он даже выпросил у матери Джэ Ёна рецепт борща и научился его готовить. Видео пропитанные "русским духом" быстро набирали популярность, независимо от того, Джэ Ён их выкладывал или Джи Цзянь. Русским фанатам нравилось наблюдать за реакцией китайца на конфеты из их детства или пресловутый холодец. А китайским фанатам было интересно попробовать всё то, что дегустировал их любимый исполнитель. Кто-то делился в комментариях мнением о продуктах, кто-то — ссылками, где вкуснятину можно купить, а кто-то просто поддерживал ребят и ждал новых видео.
Джи Цзянь с упоением думал о тех временах. Хотелось, чтобы их дружба длилась вечно. Его печалило, что Джэ Ён уезжает так скоро, но с другой стороны, он был рад видеть сияющее от счастья лицо лучшего друга. Таким радостным Джэ Ёна он не видел очень давно. Он решил, что как только появится возможность, сразу же рванет в Россию, встретиться с другом. Они еще не расставались, но Джи Цзянь уже мечтал о следующей встрече. Его, в отличие от друга, вовсе не тяготила популярность. Ему было весело развлекать фанатов, их радость радовала его. Но будучи человеком эмпатичным, он также прекрасно понимал чувства Джэ Ёна и рад был бы чем-то помочь. Но как избавить популярного айдола от его популярности? Джи Цзянь этого не знал. Поэтому, он с радостью согласился помочь воплотить в жизнь план побега, который придумал Джэ Ён. И пусть этот план не был идеальным, поддержка для Сяо Ли [Джэ Ёна] была очень важна. Джи Цзянь знал, что в одиночку друг может не справиться.